Пропавший герой

– Разумеется, нет! – Афродита выглядела оскорбленной. – Я бы никогда с ним так не поступила. Для большинства смертных это слишком сложно принять. Правда может разрушить им жизнь! Спроси своего друга Джейсона… милый юноша, кстати. Его бедная мать была раздавлена, когда узнала, что влюбилась в Зевса. Нет, в интересах Тристана считать, что я смертная, бросившая его без каких-то объяснений. Сладкая горечь воспоминаний лучше бессмертной и недоступной богини. Что подводит нас к важной теме… – Она раскрыла ладонь и показала Пайпер стеклянный пузырек со светящейся розовой жидкостью. – Это одно из самых неагрессивных зелий Медеи. Оно стирает лишь недавние воспоминания. Когда спасешь отца – если тебе это удастся, – дай его ему.

Пайпер ушам своим не поверила:

– Ты хочешь, чтобы я опоила папу?! Хочешь, чтобы он забыл пережитое?!

Афродита подняла пузырек, и на ее лицо легли розовые отсветы.

– Твой отец делает вид, что ему все нипочем, Пайпер, но он живет опасно близко к границе между двумя мирами. Он всю жизнь отрицает старые истории о богах и духах – но при этом боится, что они могут оказаться правдой. Он боится, что отказался от важной части себя и что когда-нибудь это его погубит. А теперь его схватил гигант. Он попал в кошмар наяву. Даже если он выживет… если ему придется остаток жизни провести с этими воспоминаниями, со знанием, что боги и духи ходят по земле, это его уничтожит. Именно на это наш враг и рассчитывает. Что она сломит его, а это сломит твой дух.

Пайпер хотелось закричать, что Афродита ошибается. Ее отец самый сильный человек из всех, кого она знала. Пайпер никогда не заберет его воспоминания, как Гера поступила с Джейсоном.

Но ее гнев быстро рассеялся. Она вспомнила, как несколько месяцев назад, у Биг-Сура, отец сказал ей: «Если бы я всерьез верил в Страну призраков, или духов животных, или богов… вряд ли бы я смог спать по ночам. Я бы постоянно искал, на кого свалить вину».

Теперь Пайпер тоже хотелось свалить на кого-то вину.

– Кто она? Кто контролирует гигантов?

Афродита поджала губы и перешла к следующей вешалке с мятыми доспехами и порванными тогами, но принялась перебирать их так, будто это дизайнерские наряды.

– У тебя сильная воля, – задумчиво произнесла она. – В отличие от других богов, ко мне никогда не относились серьезно. Над моими детьми потешаются. От них отмахиваются, называя их самодовольными пустышками.

– Некоторые из них именно такие.

Афродита рассмеялась:

– Признаю. Возможно, я и сама порой самодовольная пустышка. Девушки должны себя баловать. О, а вот это ничего. – Она показала Пайпер подгоревший и запятнанный нагрудник. – Нет?

– Нет. Ты ответишь на мой вопрос?

– Терпение, солнышко. Я говорю о том, что любовь – мощнейший стимул на свете. Она побуждает смертных на великие дела. Самые благородные и отважные поступки были совершены ради любви.

Пайпер обнажила свой кинжал и изучила его зеркальное лезвие:

– Вроде того, как Елена развязала Троянскую войну?

– А, Катоптрис. – Афродита улыбнулась. – Я рада, что ты его нашла. На меня столько грязи вылили за ту войну, но будем честны: Парис и Елена были чудесной парой. И все герои той войны обрели бессмертие, по крайней мере в людской памяти. Любовь – мощная штука, Пайпер. Она способна поставить на колени даже богов. То же самое я сказала своему сыну Энею, когда он бежал из Трои. Он считал себя неудачником! Но он прибыл в Италию…

– …и стал праотцом Римской империи.

– Именно. Видишь ли, Пайпер, мои дети могут быть весьма могущественны. Ты можешь быть весьма могущественна, потому что мое наследие уникально. Я ближе к началу творения, чем кто-либо из олимпийцев.

Пайпер напрягла память:

– Ты вроде… вышла из моря? Стоя в раковине?

Богиня засмеялась:

– У того художника, Боттичелли[45]

, было богатое воображение. Я никогда не стояла в раковине – еще чего не хватало. Но да, я вышла из моря. Первыми сущностями, появившимися из Хаоса, были Земля и Небо – Гея и Уран. Затем их сын, титан Кронос, убил Урана…

– …порубив его на кусочки серпом, – вспомнила Пайпер.

Афродита наморщила нос:

– Да. Кусочки Урана упали в море. Его бессмертная сущность породила морскую пену. А из этой пены…

– …появилась ты. Я вспомнила. Так ты…

– …последнее дитя Урана, который был выше всех богов и титанов. Что в некотором смысле делает меня старейшим олимпийцем. Как я уже сказала, любовь – могущественная сила. И миловидное личико далеко не единственное твое достоинство, дочь моя. И потому ты сама уже знаешь, кто пробуждает титанов и у кого хватило бы сил открыть врата в самых глубоких недрах земли. – Афродита выжидающе замолчала, будто чувствовала, как в голове Пайпер разрозненные кусочки медленно складываются в ужасающую картинку.

– Гея, – сказала Пайпер. – Сама Земля. Это она наш враг. – Она надеялась, что Афродита возразит, но богиня не отрывала взгляда от вешалки со старыми доспехами.