Пророчество о пчелах

Сальвен бесшумно покидает свой дом, соседствующий с собором Святого Иакова в Армянском квартале, в юго-западной части Иерусалима, и идет к своему другу Гаспару Юмелю, живущему неподалеку.

Он стучит в дверь и дожидается звука шагов.

– Это я, Сальвен.

Деревянная дверь приоткрывается.

– Что привело тебя ко мне в такую рань? Что-то важное?

– Мне опять приснился мой ангел. Я слышал только его голос, зато очень явственно. Он сказал, что мне надо спуститься под храм Соломона: якобы там таится что-то любопытное.

Гаспар вздыхает.

– Прости, Сальвен, мне надо выспаться, завтра заступать в караул. Нам уже не по двадцать лет. Ты забыл, что на следующей неделе нам встречать в порту Тир итальянских паломников? Дорога туда и обратно небезопасна, может, нам даже придется взяться за мечи. Я не смогу тебе помочь, пойду досыпать. Спокойной ночи.

Сальвен успевает вставить ногу в щель, чтобы не позволить Гаспару закрыть дверь.

– Сон был очень отчетливым, – гнет он свое.

– Если ты считаешь это важным, то ступай, но без меня.

– Нет, Гаспар, пойдем вместе! Разве ты не слушаешься своих снов, когда в них участвует твой ангел?

Гаспар качает головой.

– Иногда слушаюсь, иногда нет. Как-то ночью я услышал во сне голос, требовавший, чтобы я встал помочиться, не послушался и… провел остаток ночи в мокрой постели, – смеется белокурый бородатый рыцарь.

– Послушай меня!

– Нет, это ты меня послушай. Было и такое: мне снилось, что я просыпаюсь, но я продолжал спать.

– Я серьезно, Гаспар, я хочу взглянуть, прав ли мой ангел. Пойдем со мной, очень тебя прошу!

– Ты отлично обойдешься без меня.

– У меня предчувствие, что это небезопасно. Без тебя у меня ощущение уязвимости.

– Тем более – вернись домой и спокойно усни в своей постели. До завтра, Сальвен. Бери пример с меня, прислушайся к зову сна, а не к ангелу из твоих снов.

И он закрывает дверь.

Сальвен возвращается домой и облачается в кольчугу. Шлем и каску он не берет, но натягивает сапоги, вешает на пояс меч и фонарь.

Рыцарь шагает по городу, совершенно безлюдному в этот поздний час. Над ним сияет полная луна, заливающая иерусалимские улицы серебристым светом. К нему кидаются две подозрительные фигуры. При виде креста, алеющего у рыцаря на груди, грабители в страхе уносят ноги. Сальвен шагает дальше, но его не покидает ощущение чьего-то присутствия. Он выхватывает меч и резко оборачивается. За ним кралась абиссинская кошка, тут же бросающаяся прочь. На углу улицы он опять чувствует чью-то близость – не иначе, снова кошачью. Подумаешь, кошки!

Он покидает Армянский квартал, минует ворота, ведущие на гору Сион, и идет снаружи вдоль стены на восток. Так он доходит до Дубильных ворот – места, указанного голосом ангела в его сне.

Даже пустые дубильные ванны смердят так, что перехватывает горло. Ангел советовал Сальвену проявить внимание ко всему, что может иметь хотя бы отдаленное отношение к пчелам.

Он бродит в окрестностях Дубильных ворот.

Из насекомых вокруг него носятся одни мухи. Недаром это место зовется также «Мусорными воротами»: здесь к зловонию дубильных ванн добавляется вонь от ручья, в который сваливают городские отходы: нечистоты, мусор, всяческую дрянь.

Через город проложен Силоамский тоннель[25]: по нему поступает чистая вода и удаляется грязная. Питьевая вода течет с севера, грязная сбрасывается на юг. На севере расположен «рот», на юге… «анус» Иерусалима.

Эта мысль вызывает у него улыбку.

Он разглядывает камни и замечает на одном надпись CURRICULUM SILOE. Латинское слово CURRICULUM можно понять как «дорога жизни». Речь о подземном водоводе, пробитом римлянами для улучшения поступления в город воды из тоннеля и для ее последующего сброса.

Повинуясь интуиции, Сальвен подходит к топкому ручью.

Мой ангел ошибся, наверное, он имел в виду «следуй за мухами»…

Для очистки совести он убирает в ножны меч, снимает с пояса фонарь с горючей смолой и зажигает его огнивом с кремниевым бойком и трутом. Горящий фонарь распространяет сильный запах, от его света шмыгают в разные стороны юркие тени.

Крысы.

На поверхности у них есть враги – кошки, но под землей они плодятся беспрепятственно.

Сальвен долго ищет и, наконец, находит выгравированный на том же камне рисунок, сильно смахивающий на пчелу.

Боже, уж не тянет ли меня мой ангел в сточную канаву?

Он ставит фонарь на уступ, отрывает от своей туники лоскут и закрывает им нижнюю часть лица, чтобы спастись от невыносимой вони. Потом снова берет фонарь и заходит в бурую воду.