Прощание славянки

Предусматривалась также готовность своими силами остановить противника и оказать помощь другим державам, если они будут атакованы противником.

В плане рекомендовалось штабам союзных армий при подготовке военных действий исходить из необходимости оказывать друг другу поддержку в пределах возможного, не позволяя противнику перебрасывать резервы с одного фронта на другой.

Глава русской делегации генерал Жилинский по поручению Ставки представил конференции другой, более конкретный план единых действий союзников на 1916 год.

Его суть сводилась к тому, чтобы главный удар по коалиции Центральных держав нанести не во Франции, а на Балканах: по наиболее слабому их звену — Болгарии и Австро-Венгрии тремя союзными армиями.

Предполагалось, что такой совместный удар ускорит переход все еще колеблющихся Греции и Румынии на сторону Антанты и обеспечит более тесное согласование военных усилий стран Антанты «для постепенного сжимания и окружения Германии» на европейском театре.

В отличие от французского плана, русский предусматривал также совместные действия Кавказской армии и английских войск против Турции в виде концентрического удара на Мосул с целью быстрого разгрома ее армии и надежного обеспечения Суэца и Индии от диверсий турецких войск.

Несмотря на бесспорное достоинство русского плана, он был отклонен.

Англия и Франция усматривали в этом плане стремление России упрочить свои позиции на Балканах и проникнуть в Персию и Ирак, что не входило в расчеты Англии и Франции.

Кроме того, исходя из первостепенной важности французского театра, Франция не соглашалась пойти на какое-либо даже временное его ослабление.

Как Англию, так и Францию пугали трудности, связанные с ведением боевых действий в условиях горного театра, и перспектива снабжения войск по морским коммуникациям.

Отвергнув предложение, выдвинутое русской Ставкой, о переносе основных усилий в кампании 1916 года на Балканы, Союзники приняли катастрофическое для русской армии решение основной удар наносить именно по германским войскам.

России пришлось уступить.

Да и что она могла сделать?

Что бы там ни говорили, но внутри самой Антанты она противостояла двум могучим странам, которые вовсе не желали усиления России и делали для этого все возможное.

Упрекать их за это тоже бессмысленно.

С таким же успехом можно упрекать голодного тигра, который набрасывается на косулю.

«Французский главнокомандующий, — писал по этому поводу А. А. Керсновский, — навязал нам идею наступления к северу от Припяти, тогда как слабое место неприятельского расположения было на нашем Юго-Западном фронте.

Отсюда — порочный план кампании 1916 года: нагромождение всех сил и средств на Западном фронте для заведомо безнадежного наступления, вдобавок и не состоявшегося, тогда как обещавшее полную победу наступление генерала Брусилова не смогло быть своевременно поддержано.

Генерал Жоффр помыкал нашими главнокомандующими, как сенегальскими капралами. Позволявшие так с собой обращаться наши злополучные стратеги показали тем самым, что лучшего и не заслуживают, но за все их ошибки страдать пришлось России».

Позволю себе не согласиться с уважаемым историком, поскольку Россия никогда была девочкой по вызову. Захотели — бросили ее на Запад, захотели — на Восток!

Отнюдь! Вся беда и трагедия России заключалась только в том, что она всегда была одна, и ее окружали только попутчики.

Но если бы это были только попутчики!

Достаточно вспомнить ту же Австро-Венгрию, Германию и Болгарию, дабы понять, что для них чужие инетерсы ничего не значили, а чувство благодарности просто неведомо.

Россия же в этом плане напоминала человека, который, прекрасно понимая, чем ему грозит подобное вмешательство, все равно бросался в ледяную воду спасить спасать тонущего ребенка.

Потому что не мог по-другому. И только одно это навсегда разделило торгашескую Европу от всегда видевшей Бога не в силе, а в Правде России.

И давайте себе представим, что в декабре 1915 года в Шантильи бы не генерал Жилинский, а сам Керсновский.

Ну, предложил бы он план удара по Балканам. Союзники его отвергли бы, а дальше что?

Красиво хлопнуть дверью, покинуть совещание и одним идти на Балканы?

И это притом, что Центральные державы и сами Союзники весьма справедливо в конце 1915 года рассматривали Восточный фронт как второстепенный.

Причина этому были тяжелейшие поражения русской армией в период Великого отступления.

В 1915 году Восточный фронт был отодвинут еще на двести пятьдесят — триста километров на восток от Берлина и Вены.

Турция сумела удержать Дарданеллы, нанеся при этом ряд серьезных поражений англо-французским войскам, и продолжала блокаду с России с юга.

Была окончательно уничтожена Сербия, что передало в руки немцев значительные ресурсы Балканского полуострова.

Более того, никто не верил, что после 1915 года Россия сумеет предпринять что-либо существенное, считалось, что в лучшем случае, русские смогут нанести противнику лишь локальные удары.

Именно отсюда и шла та тактика, которую предалагли Союзники.

Не надо заьывать и такую простую истину, что свою волю диктует только сила.