Прощание славянки

Пройдет еще четыре года и император Вильгельм II заявит:

— Германские народы (Австрия, Германия) будут вести неминуемую войну против славян (русских) и их латинских (галльских) помощников, при этом англосаксы будут на стороне славян. Причины: жалкая зависть, боязнь обретаемого нами могущества…

На полях дипломатических донесений Вильгельм начертал строки, не оставляющие никаким сомнений в искренности его намерений.

«Глава Вторая Великого переселения народов, — писал он, — закончена. Наступает Глава Третья, в которой германские народы будут сражаться против русских и галлов.

Никакая будущая конференция (русский царь являлся инициатором первой международной конференции по разоружению в 1897 году) не сможет ослабить значение этого факта, ибо это не вопрос высокой политики, а вопрос выживания расы».

И против Англии, добавили бы мы.

И, надо отдать должное всем этим аналитикам, они не очень ошибались, поскольку в самой России к тому времени наметилось противостояние двух точек зрения на внешнюю политику.

Обе приветствовали военную и политическую экспансию России в Азии, но смотрели на нее с противоположных точек зрения.

Военно-бюрократическая олигархия видела свое будущее в создании Великой Восточной империи, где ортодоксализм России превращался в «новый ориентализм», новый центр мира.

Этой «восточной» фракции противостояла «западная» фракция во главе с министром финансов С. Ю. Витте.

Витте считал создание Азиатской империи только дополнительным средством укрепления России на Западе и своеобразным преобразованием восточного феодализма России в капитализм западного толка.

В жизни это означало борьбу двух подходов. Сторонники первого игнорировали нараставшую агрессию Германии и, полагая, что «время на нашей стороне», выступали против проведения силовой политике в Европе.

Апологеты второй точки зрения были обеспокоены возвышением Германии и опасались превращения России в младшего партнера первой европейской страны и призывали в случае необходимости к защите своего суверенитета любыми средствами.

Все дело было в том, что, поднимаясь на глобальный уровень, германские идеологи все более усматривали препятствие расширению своей колониальной сферы и господству на океанах во «владычице морей».

«Англия, — заявляли идеологи мирового могущества, — проделала большую работу цивилизации, особенно в материальной сфере. Но в будущем Британии придется смириться с независимостью Канады, Австралии и Южной Африки».

Так что, уважаемый Читатель, ни о каком сближении Германии с Россией не могло быть и речи. Россия могла желать чего угодно, но Берлин шел своим собственным путем, и именно Россия была главным препятствием на этом пути.

Конечно, был и еще один фактор, который мог отталкивать Германию от России: экономический.

Мы уже говорили о том, экономическое развитие России, несмотря на все ее сказочные богатства, осуществлялось при помощи западного капитала и знаний.

По-другому не могло и быть. Из Европы в Россию проходило товаров на 2,5 млрд. рублей — в 10 раз больше, чем из облюбованной царем Азии.

Черное море и Балтика были главными путями для России, а экономика страны развивалась при активнейшем участии европейского и американского капитала.

Нефтяная промышленность Кавказа контролировалась англичанами, добыча меди и платины на Урале и Кавказе осуществлялась британскими и американскими компаниями.

Трамвайными депо в городах владели бельгийцы, 70 процентов электротехнической промышленности и банковское дело принадлежали немцам.

С 1888 года главным источником капитала для России становится Франция.

После соглашений 1907 года между Петербургом и Лондоном в Россию начинает активно поступать британский капитал.

Что касается Германии, то экономические отношения России с Францией и с германскими партнерами вплоть до середины XIX века были вполне сопоставимы (Франция — 85 млн. франков, Германия — 73 млн. франков).

А вот затем Германия резко вышла вперед, и к началу XX германская торговля увеличилась в 11,5 раз, а французская — всего в 3 раза.

В 1901–1905 годах импорт России из Германии составлял 35,8 % ее общего импорта, в то время как товары из Франции всего 4,3.

Договор 1905 года дал экономическому наступлению Германии новый импульс.

В 1913 года доля Германии в импорте России составила почти половину его, а доля Франции — 4,6 %.

Общий объем торговли России с Германией накануне первой мировой войны составил 1095 млн. рублей, а с Францией — 157 млн.

Вторым по важности партнером России в торговле к началу войны стала Англия, но и ее торговля по объему была в 4 раза меньше немецкой.

Как несложно видеть, Германия завладела половиной русской торговли и именно от нее теперь зависела модернизация России.

Германия делала все, чтобы занять доминирующие позиции в экономике России. А если называть вещи своими именами, то она любыми путями старалась экномически закабалить Россию.

Понятно, что увеличение подобной зависимости могли превратить Россию в экономического сателлита Берлина.