Прощание славянки

По сути дела Россия являла уникальный случай в истории, когда огромная страна, обладавшая неисчерпаемыми ресурсами, зависела от гораздо более развитого партнера.

«Хладнокровная, безжалостная манера, — отмечал известный американский исследователь Д. Спарго, — с которой Германия осаждала Россию со всех сторон, как в Азии, так и в Европе, систематические усилия по ослаблению своей жертвы, его экономическая эксплуатация вызывает в памяти удушение Лаокоона и его сыновей.

Троянские жертвы были не более обречены в объятиях монстра, чем Россия в руках Германии».

«Германское экономическое проникновение, — вторил ему английский историк Б. Пеэрс, — было чем-то вроде триумфального шествия по России, и у русских появилось нечто вроде привычки позволять немцам делать в России все, что они считали необходимым для себя.

Теперь Германия стояла огромной враждебной силой между Россией и европейской цивилизацией».

Но даже в таких сложных условиях Россия начинала создавать центр своего собственного экономического влияния.

Конечно, он не шел ни в какое сравнение центрами Центральной и Западной Европы и США, но, тем не менее, помогал России создавать зону влияния там, где пока еще не было конкуренции с Западом: в Северном Китае, Афганистане, Северном Иране и Корее. А основой русского влияния служил Русско-Китайский банк.

В России прекрасно понимали, что нужны поистине титанические усилия для того, чтобы не только встать в один ряд с ведущими экономическими державами мира, но и перегнать их.

«В настоящее время, — в связи с этим говорил в начале века царю С. Ю. Витте, — политическая мощь Великих Держав, призванных выполнить исторические задачи, создается не только духовною силой их народов, но их экономической организацией.

Россия, возможно, более других стран нуждается в надлежащем экономическом основании ее национального политического и культурного здания. Наше недостаточное экономическое развитие может вести к политической и культурной отсталости…»

У России был не просто мощный сосед, мировой лидер, меняющий глобальное соотношение сил.

Следствием экономического превосходства Германии явилось то, что она начала посягать на континентальное преобладание в военном и политическом отношении.

Военный бюджет Германии достиг в 1914 году 442 млн. долл. против 324 млн. у России и 197 млн. у Франции.

Совершенно понятно, что сверхзависимость от Германии вызывала недовольство тех национальных элементов в России, которые хотели свести к минимуму связи с Европой и, выйдя на уровень экономической независимости, проводить независимый курс,

Россию тех лет занимали две задачи: стать самостоятельным индустриальным центром и не повзолить Германии властвовать над Европой.

Ослабить монополию Германии желали Франция и Британия, боявшиеся германского владычества в сначала в Европе, а затем и во всем мире.

Что касается России, то недовольство экономическим могуществом Германии разделяли как правые партии крупного русского капитала, так и их противники — народники и их политические наследники социалисты-революционеры.

Представители русского национального капитала считали своим лозунгом фразу министра торговли Тимирязева: «Мы не можем позволить, чтобы русская промышленность была полностью сокрушена германской индустрией».

И они были правы, поскольку русские производители оказались в тени мощных германских компаний.

Именно поэтому такие различные политические партии буржуазии, как кадеты, октябристы и умеренные правые вместе призвали в 1914 году к отмене «невозможного, несправедливого, оскорбительного и наносящего материальный ущерб» торгового соглашения, навязанного Германией России в период ее военного кризиса.

Аналитики социально-революционных кругов (эсер Огановский) утверждали, что Россия принимает черты германской колонии, русское население превращается в объект эксплуатации со стороны германского монополистического капитала.

Социал-демократы видели в Германии молодого и агрессивного хищника, стремящегося к мировому переделу.

В результате в России набрало популярность движение за освобождение страны от германского экономического засилья.

«Россия, — говорилось принятой в марте 1914 года резолюции Союза южных российских экспортеров, — должна освободить себя от экономической зависимости от Германии, которая унижает ее как великую державу.

С этой целью нужно предпринять немедленные шаги для расширения нашей торговли с другими государствами, особенно с Британией, Бельгией и Голландией, которые не имеют заградительных тарифов на сельскохозяйственные продукты.

Когда будет заключено новое соглашение с Германией, оно должно предусматривать такое положение, когда русские рабочие, отправляющиеся в Германию, будут заключать письменные контракты, которые обеспечат сезонным русским блага, предусматриваемые германским законодательством.

Следует учитывать также возможности использования в самой России сотен тысяч русских сезонных рабочих, ежегодно отправляющихся в Германию.

Желательно введение тарифа для компенсации открытых и скрытых привилегий германским промышленным трестам».