Пуговица Дантеса

– Да я это и сам знаю, – ответил Толстой. – Но не люблю, чтобы мне это замечали…

Слово за слово, дело едва не закончилось дуэлью, которая, если бы состоялась, не сулила поэту ничего хорошего. Благодаря друзьям того и другого драчунов удалось помирить…

Через несколько лет Пушкин вспомнит о Фёдоре Толстом, избрав его посредником при сватовстве к Наталье Гончаровой. Граф доверие оправдал, доведя нелёгкое сватовство до желанной свадьбы…

Вызов на дуэль в апреле 1827 года от артиллерийского офицера Владимира Соломирского стал для поэта неожиданным. Служивый питал неравнодушие к кузине – княжне Софи Урусовой[48]

, которая была без ума от творчества Александра Сергеевича. И Соломирского это сильно раздражало. Вот и рассказ о графине А.В. Бобринской[49], в адрес которой Пушкин, будучи в гостях, неуважительно высказался, сильно задел артиллериста. По окончании повествования Соломирский возмутился:

– Как вы смели отозваться неуважительно об этой особе? Я хорошо знаю графиню, это во всех отношениях почтенная особа. Поэтому я не могу допустить оскорбительных о ней отзывов…

– Зачем же вы не остановили меня, когда я только начинал рассказ? – спросил Пушкин. – Почему вы мне не сказали раньше, что знакомы с графиней Бобринской? Вместо этого вы спокойно выслушали весь рассказ, и потом каким-то донкихотом становитесь в защитники этой дамы и берете её под свою протекцию…

На том и разошлись. Однако поутру Соломирский послал Пушкину вызов. Следует заметить, офицер считался в полку метким стрелком, поэтому поединок для Пушкина мог закончиться трагически. И тут в дело вмешались опытные секунданты (у Пушкина – штабс-капитан лейб-гвардии Драгунского полка Муханов, у Соломирского – граф Шереметев). Убийство известного поэта могло серьёзно покачнуть их реноме, так что тем ничего не оставалось, как свести дело к миру…

* * *

Письмо от Соллогуба вестовой доставил на Мойку без задержки. Прочитав его, Пушкин успокоился. Он победил! Ещё вчера эти умники требовали от него отказаться от дуэли без всяких объяснений, но уже сегодня они согласны называть вещи своими именами, ручаясь, что сразу после отзыва его вызова француз будет просить руки Катрин Гончаровой. Другое дело. Хитрецам щёлкнули по носу; пусть будет наукой. Напакостил – будь доб ответь.

Несмотря на то что от Пушкина требовалось лишь устное подтверждение, поэт в качестве ответа отправил письмо: