Пуговица Дантеса

«На свадебном обеде, данном графом Строгановым в честь новобрачных, Пушкин присутствовал, не зная настоящей цели этого обеда, заключавшейся в условленном заранее некоторыми лицами примирении его с Дантесом. Примирение это, однако же, не состоялось, и, когда после обеда барон Геккерен, отец, подойдя к Пушкину, сказал ему, что теперь, когда поведение его сына совершенно объяснилось, он, вероятно, забудет все прошлое и изменит настоящие отношения свои к нему на более родственные, Пушкин отвечал сухо, что, невзирая на родство, он не желает иметь никаких отношений между его домом и г. Дантесом» [5].

С этого дня Пушкин объявил супруге: никаких сношений с Геккеренами!..

* * *

Князь П.А. Вяземский (из «Старой записной книжки»):

«Никому не весело быть в дураках, а особливо же дураку. По-настоящему, одни умные люди могут попадаться впросак; другие от природы получили тут оседлость. Видим примеры, что дураки попадают в умные люди; как тупое копье, брошенное чужой силой, они попадают в цель на мгновение, но не имея в себе ни цепкости, ни остроконечности, они своим весом падают стремглав. Подумаешь, что именно для этих людей выдумано выражение: подымать на смех» [6].

Жертва, которую Паук вытребовал у приёмного сына, требовала отмщения. Посланник был слишком умён, чтобы не замечать, как Дантес продолжает увиваться за Натали. Что и говорить, в сравнении с дурнушкой-невесткой Наталья Николаевна выглядела королевой. Жоржик страдал. И из-за кого – из-за этого несносного муженька-ревнивца, который никак не может унять свою несносную спесь. Нет уж, мсье, с вас кое-что причитается – к примеру, подыграть, что происходящее, в том числе женитьба, по обоюдному согласию и любви.

Геккерен уже давно понял, с этим Пушкиным каши не сваришь: ни договориться, ни примириться. Чего же он добивается, этот упрямец? Неужели скомпрометировать их, Геккеренов? Похоже на то. Ведь отказ от всяких сношений со свояченицей и её мужем говорит о многом. Такое поведение ставит Дантеса в неловкое и двусмысленное положение. Нет уж, мсье Пушкин, раз породнились – будем держать себя по-родственному, запросто, без церемоний…

Отныне что ни вечер – Геккерены вместе с Пушкиными; что ни званый обед – опять те и другие, и вновь за одним столом. Эти два семейства должны были держаться рядом – обязывали приличия. Четырнадцатого – вечер у французского посла; пятнадцатого – день рождения у Вяземских; восемнадцатого – вечер у саксонского посланника барона Люцероде; двадцать первого – бал у австрийского посла…