Пуговица Дантеса

Хуже было другое – оказаться тяжелораненым. И тому имелась существенная причина. Потому как особо отчаянные, зная, что могут погибнуть, не желали оставлять противнику ни шанса. Не дать ни единого шанса выжившему сопернику иметь дело с той, из-за которой двое мужчин сошлись у барьера. И стреляли друг другу… в пах. И так называемые тазовые ранения являлись своего рода визитной карточкой «амурных дуэлей» – когда соперники стреляли «зеркально», в одно и то же место…

Из разряда таких оказался и поединок Пушкина с Дантесом. И первый выстрел, сделанный французом, полностью это подтверждает.

Вернёмся к тому, как стоял, ожидая ответного выстрела, Дантес. Хотя с этим мы вроде как определились; осталось разобраться – с согнутой рукой или всё-таки не с согнутой?

Для начала пробежимся по письмам… Та-ак, что там по этому поводу писал сбежавший секундант д’Аршиак?.. Ничего. Данзас? Тоже пусто. Допросы Дантеса и Данзаса также ничего не проясняют. Следовательно, мы не знаем, как стоял Жорж Дантес-Геккерен у барьера. Зато его хорошо видел сам Пушкин, когда целился в «негодяя». Вопрос: куда целился? И здесь нам как раз может помочь та самая пуговица, которая, извиняюсь, уже оскомину набила…

* * *

Выстрелив первым в таз, Дантес, безусловно, вполне отдавал себе отчёт в том, что он сделал. И ничуть не сомневался, что у раненного им Пушкина теперь к французу имелся особый счёт. И куда тот будет стрелять, гадать не приходилось. Поэтому Жорж Дантес не прикрывал пистолетом голову, а рёбра локтем. Его рука с пистолетом прикрывала пах! И не было никакого согнутого локтя. Рука была выпрямлена вдоль тела, а кисть с зажатым в ней пистолетом находилась как раз напротив того места, куда, как ожидал француз, последует выстрел. (Кто знает, может, даже подстраховывался левой. Как себя вести под дулом пистолета – дело каждого; стоять у барьера – уже само по себе мужество.)

Так вот, будь рука согнута в локте, пуля, пробив мякоть предплечья, однозначно ударилась бы в грудь. При аналогичном ранении с согнутой рукой Дантес бы погиб. Однако контузия живота подтверждает: рука была выпрямлена. Пуля летела снизу вверх. Куда метил Пушкин – знал только он. Мы же можем только предполагать.

Известно, что пуля, пройдя сквозь мягкие ткани предплечья ниже локтевого сустава, ударилась в пуговицу и, срикошетив, ушла в сторону, не причинив её владельцу никакого вреда. Часть ударной силы пришлась на «правую верхнюю часть брюха». По-видимому, пуговица действительно явилась неким препятствием на пути свинца. Что это была за пуговица – до конца не ясно; она могла быть как от мундира (следовательно, металлической), так и от подтяжек (не исключено, что тоже из металла). Большинство современников склоняются ко второму варианту, им же вторят пушкинисты.