Пульс за сто

— Зависть? — Франц в негодовании поднял руки. — Сальери завидовал Моцарту? Помилуйте! Член Шведской и Французской Академий, кавалер ордена Почетного легиона, придворный капельмейстер императора Иосифа! И это все — Сальери. Скорее Моцарт мог завидовать ему. Что же касается искусства, Сальери почти не писал инструментальной музыки, а оперы Моцарта при жизни не пользовались особым успехом. В то время как «Тарар»[40] десятилетиями не сходил со сцены Парижской оперы. Какая зависть? О чем тут можно говорить?[41]

— Но кому понадобилось распространять слух об отравлении? — решился спросить Юрген. — Или это тайна?

— Тайна? Спросите об этом жену Моцарта, Констанцу. По ее утверждению, муж незадолго до кончины признался ей в том, что его отравили. Если бы не эти слова, возможно, никто и никогда не наградил бы Сальери страшным клеймом, благодаря которому этот достойный человек и после смерти не может найти покоя.

— Вы считаете, она солгала? — спросил Курт. — Но зачем ей это было нужно?

— Зачем? — Франц саркастически засмеялся. — Посмертное издание «Реквиема» принесло вдове неплохой доход. Триста золотых дукатов — только за первое исполнение, как вам это нравится? Обыватель валом валил послушать вещь, вокруг которой плелась загадочная и зловещая история. И это несмотря на то, что врачи уверяли — у Моцарта была обычная ревматическая лихорадка с осложнением на мозг. Но их никто не хотел слушать. «Гений отравлен!» — этим так легко привлечь внимание толпы.

— Если так, кто же убил Моцарта? Или он вообще не был убит? — Курт настолько увлекся беседой, что напрочь забыл о том, в каких условиях она происходит.

Франц молча посмотрел на него.

— Вам не кажется, господа, что вопросов слишком много?

Его слова остудили познавательный пыл Курта.

— Простите. Но ваш рассказ столь интересен…

Юрген дернул его за полу пиджака, и Курт тут же замолчал. Повисла пауза.

— Если мы утомили вас, — решился Юрген, — то, может быть, вы позволите нам… уйти?

Затаив дыхание, студенты ждали ответа.

— Вы правы, — согласился ночной собеседник. — Думаю, каждому из нас пора вернуться туда, откуда он пришел. Не будем причинять друг другу неприятностей.

Друзья поспешно побросали в сумку все принесенные причиндалы. Франц молча наблюдал за ними.

— Всего доброго. Мы вам крайне благодарны, — попрощался Юрген, закончив сборы. Он все еще не верил, что их действительно отпускают.

— Прощайте, — кивнул Франц.

Студенты мгновенно исчезли в кустах.

— Почему он не выпустил нас через ворота? — спросил Курт, пока Юрген приставлял лестницу к стене.

— Возможно, не хотел, чтобы его застали за этим занятием. Иначе пришлось бы объяснять, почему он нас отпустил.

— Честно говоря, это второй вопрос, который я собирался задать, — признался Курт.

— Давай поговорим об этом в гостинице.

Приятели живо перемахнули через стену. До машины им удалось добраться незамеченными.

3

Ночь выдалась для Курта нелегкой, но утром, при ярком солнечном свете, все происшедшее уже начало казаться ему восхитительным приключением. Юрген не разделял подобного оптимизма, но тоже был в приподнятом настроении.

— Несмотря на то что наша миссия завершилась провалом, — сказал он за завтраком, — есть, чему порадоваться. Ведь это утро мы вполне могли встретить в полицейском участке.

— Не стал бы говорить о полном провале, — возразил Курт. — Франц рассказал столько любопытного, что я вполне могу попросить Линдемана о новой встрече. По крайней мере, аргументы о невиновности Сальери его точно заинтересуют.

— Неужели ты все запомнил?

— Я же говорил тебе: на память не жалуюсь.

— И все же, почему он нас отпустил? — задумчиво спросил Юрген, прихлебывая кофе.

— Черт его знает. Наверное, решил, что от нас нет особого вреда. Зато можно скоротать время в компании. Откуда он столько знает — вот в чем вопрос.

— Тут как раз нет особой загадки. Вечерний смотритель тоже признался мне, что скорее гид, чем охранник. Кстати, не хочешь отблагодарить нашего благодетеля?

— Отблагодарить?

— Ну да. Завезем ему по дороге бутылку хорошего шнапса.

Курт замялся. Бесспорно, смотритель заслуживал благодарности. Но мысль о повторном посещении кладбища сразу испортила настроение.

С объемистым пакетом в руках они постучались в домик смотрителя. Дверь открыл незнакомый мужчина. Видно, ночной служитель уже сдал свою смену.

— Что вам угодно?

— Мы хотели бы видеть вашего предшественника. Вы не подскажете, как его найти? — спросил Юрген.

— Предшественника? — смотритель непонимающе уставился на них.

— Ну да. Человека, который дежурил на кладбище ночью.

— Ночью? Дитрих сменился в семь утра и сейчас наверняка спит дома. А в чем, собственно, дело? Может, я смогу вам помочь?

— Вы сказали — Дитрих? — переспросил Юрген.

— Да. А что?

— Но нам нужен Франц.

— Франц? Я не знаю никакого Франца.

Приятели переглянулись.

— Возможно, у Дитриха был напарник? — спросил Курт.

Смотритель начал терять терпение.

— У нас нет напарников, — довольно нелюбезно ответил он. — И мне не очень понятны ваши вопросы. Если вы из полиции…