Путешествие на «Кон-Тики»

Порой они проплывали на горизонте словно корабли, посылая к небу фонтаны воды, но случалось и так, что они шли прямым ходом на нас. В первый раз, когда внушительных размеров кит изменил свой курс и направился прямиком в нашу сторону, мы так и ждали неприятностей. По мере приближения кита всё громче было слышно тяжелое прерывистое дыхание и сопение каждый раз, когда он высовывал голову из воды. Казалось, сквозь волны ломится громадное толстокожее бесформенное наземное животное, имеющее с рыбой не больше общего, чем летучая мышь с птицей. Он подошел к нам вплотную с левой стороны, где мы столпились на краю плота; в это же время один из членов экипажа, забравшись на мачту, доносил нам сверху, что видит еще семь-восемь штук, следующих тем же курсом.

Огромный лоснящийся лбина первого кита был в каких-нибудь двух метрах от нас, когда его обладатель ушел под воду и мы могли видеть, как широченная иссиня-черная спина не спеша проплыла под плот у самых наших ног. Там она застыла в неподвижности на некоторое время, а мы, затаив дыхание, смотрели на гигантскую выгнутую спину млекопитающего, которое значительно превосходило по длине весь наш плот. Затем кит стал медленно погружаться, пока совершенно не исчез в голубой воде. Тем временем подоспела и остальная компания; однако эта группа решила, очевидно, не обращать на нас внимания.

Когда киты, злоупотребляя своей колоссальной силой, топят ударами хвоста китобойные суда, то это, по всей вероятности, вызывается тем, что они сами подвергаются нападению. Всю первую половину дня наши гости сопели и пыхтели вокруг, показываюсь в самых неожиданных местах, но ни разу даже не задели наш плот или кормовое весло. Они явно наслаждались жизнью, непринужденно резвясь в волнах на солнышке. Затем вся стая вдруг нырнула, как по сигналу, и окончательно исчезла.

Не только киты проплывали под нашим плотом. Стоило приподнять цыновки, на которых мы спали, и в щелях между бревнами можно было видеть хрустально чистую голубую воду. Глаз замечал то грудной, то хвостовой плавник, промелькнувший мимо, а то и целую рыбу. Будь щели на несколько дюймов пошире, можно было бы удобно устроиться в постели с удочкой в руках и вытаскивать рыбу прямо из-под матраца.

Самыми верными спутниками нашего плота были золотые макрели и рыба-лоцман. С того момента, как они впервые присоединились к нам в районе Кальяо, не проходило дня до самого конца путешествия, чтобы вокруг нас не сновали крупные макрели. Мы так и не узнали, чем их привлекал плот, — то ли это было магическое ощущение плавучей крыши над собой, то ли их притягивал к себе наш огород из водорослей и ракушек, усеявших гроздьями все брёвна и кормовое весло. Сначала брёвна покрылись тонким слоем скользкой тины, но зеленые гирлянды водорослей нарастали с такой поразительной быстротой, что «Кон-Тики» скоро стал похож на бултыхающегося в волнах лохматого водяного. А зеленые заросли стали излюбленным убежищем крохотных мальков и наших безбилетных пассажиров — крабов.

Одно время нас было замучили маленькие черные муравьи. Они квартировали в бревнах, а когда мы оказались в море и дерево стало пропитываться влагой, муравьи высыпали наружу, норовя забраться

в спальные мешки. Они кишели повсюду, грызли и истязали нас так, что мы готовы были удрать с плота. Однако по мере того, как кругом становилось всё мокрее, они поняли, что оказались не в своей стихии. К тому времени, как мы пересекли океан, только несколько экземпляров еще не сдавали своих позиций.

Лучше всех чувствовали себя на плоту, не считая крабов, морские жёлуди — ракушки диаметром в три-четыре сантиметра. Они росли на бревнах сотнями, особенно много их было с подветренной стороны. На месте собираемых нами для супа взрослых особей появлялись новые личинки. Морские жёлуди были свежими и вкусными, водоросли тоже оказались вполне съедобными, хотя и не такими вкусными, — они заменяли нам салат. Нам ни разу не пришлось непосредственно наблюдать, чтобы золотые макрели паслись в нашем огороде; но во всяком случае они то и дело поворачивались брюхом кверху и исчезали под бревнами.

Золотая макрель — пестрая тропическая рыба. Обычная ее длина достигает 1 — 1,35 метра; рыба сильно сплющена с боков, голова и шея заметно выдаются кверху. Нам удалось выловить одну золотую макрель размером в 1,43 метра, при высоте головы в 37 сантиметров. Она была великолепной расцветки: в воде отливала сине-зеленым цветом, наподобие навозной мухи, а колеблющиеся плавники казались золотисто-желтыми. Вытащив макрель из воды, мы наблюдали любопытное явление: умирая, рыба медленно меняла окраску, становясь сначала серебристо-серой с черными пятнами, а под конец — сплошь серебристо-белой. По прошествии четырех-пяти минут постепенно возвращалась первоначальная окраска. Золотая макрель, как хамелеон, может и в воде изменять свой цвет. Мы часто открывали отливающий медью «новый вид», но при ближайшем рассмотрении это оказывался наш старый друг, — золотая макрель.