Путешествие Нильса с дикими гусями

- Ну, слушай. Батаки-ворон видел домового. Того самого, который заколдовал мальчишку. И он сказал, что расколдует его, если…

Нильс чуть не потерял сознание от волнения.

- …если белый гусак вернётся домой целым и невредимым.

- Как тебе удалось это всё узнать?

- Батаки-ворон рассказал под большим секретом филину Фламмеа, а филин - под большим секретом - поведал об этом мне.

- О, какое счастье! - заплясал от радости Нильс.- Рано или поздно Мортен-гусь вернётся домой. Он обещал мне это. А я буду день и ночь о нём заботиться. Я снова, я снова, я снова стану человеком!

Глава IX. БРОНЗОВЫЙ И ДЕРЕВЯННЫЙ

1

С утра и до самого вечера гуси летели не отдыхая. Было уже поздно, и тьма начинала сгущаться, а старая гусыня всё никак не могла найти спокойного места для ночлега. Нильс с высоты гусиного полёта смотрел на море и скалы, и всё казалось ему каким-то странным, призрачным, жутковатым. Небо утратило свою голубизну и стало похоже на зелёный стеклянный купол. С морской поверхности сбежали все краски. Море стало белым, как молоко. Оно колыхалось и катило мелкие белые барашки. А посреди всей этой белизны виднелись чёрные острова. Даже домишки на них и ветряные мельницы, амбары и деревенские церкви - всё это казалось чёрным на фоне позеленевшего неба.

Нильсу почудилось, что там, внизу, вовсе и не земля, а какой-то иной, явившийся вместо земли мир. И только Нильс решил, что он ни за что ничего не будет бояться, как увидел нечто такое, что заставило его задрожать от страха. Перед его взором предстал остров, покрытый огромными острыми каменными глыбами, а между этими чёрными камнями то тут, то там вдруг ярким огнём вспыхивало золото. Он тут же вспомнил о горе Маглестен, которая находилась неподалёку от их торпа. Эту гору, как он слыхал, тролли время от времени возносят ввысь на сверкающих золотых столбах. Неужели тут тоже орудуют тролли? Но это бы ещё ничего.

Самое страшное было то, что всё море вокруг острова было полным-полно ужаснейших морских чудовищ. То ли это были киты, то ли акулы - не понять. Может, и вовсе какие-то морские духи.

Подумать только! Акка повела стаю как раз к этому острову. Нильсу показалось, что на острове он видит огромного великана, который воздел руки к небу и словно молит о пощаде.

- Пожалуйста, пожалуйста, Акка! - закричал мальчик - Только не на этот остров! Не надо!

Но никто не обратил на его крики никакого внимания, гуси опускались всё ниже и ниже, и Нильс поразился тому, как глупо разыгралось его воображение.

Какие там каменные глыбы! Это были просто высокие дома. Никакого острова и в помине не было, а был город, а золотом вспыхивали в темноте всего лишь уличные фонари да освещённые окна домов. Вздымавший руки великан оказался городским собором с двумя стрельчатыми башнями, а все до одного морские чудовища оказались стоявшими на якоре в гавани судами. Было среди них и множество военных кораблей.

По ним-то Нильс и догадался, что город, куда они прилетели, называется Карлскруна.

Его дедушка в давние времена был матросом на военном корабле и, пока он был жив, часто рассказывал Нильсу про Карлскруну, о большой верфи, о гавани и кораблях.

На лету Нильс успел приметить маяк и укрепления, запиравшие вход в гавань.

«Завтра с утра я должен всё-всё как следует осмотреть»,- подумал он.

Стая опустилась на крышу колокольни. Место было безопасным. Усталые гуси расположились на ночлег.

А Нильсу не спалось. Не было терпения дожидаться утра. Как утерпеть, когда рядом - всё то, что было сказкой его детства, о чём с таким увлечением рассказывал старый военный моряк - его дедушка!

Нильс выскользнул из-под крыла Мортена, огляделся, затем спустился вниз по водосточной трубе.

2

Нильс оказался на вымощенной булыжником площади перед собором. Площадь была пустынной, и Нильсу на мгновение стало жутко и захотелось вернуться под тёплое крылышко Мортена. В домах один за другим гасли огни. Кругом ни души. Только на сером каменном цоколе высилась статуя человека в огромной треуголке, в долгополом сюртуке, коротких, до колен, штанах и тяжёлых башмаках. Бронзовый человек держал в руках бронзовую палку. Лицо его было сурово и некрасиво: с крючковатым ястребиным носом и толстыми губами.

- Эй ты, пугало огородное, что ты тут делаешь? - закричал Нильс.

Здесь, на площади, Нильс чувствовал себя таким маленьким, что прокричал эти дерзкие слова, просто чтобы подбодрить себя немного.

Скоро он перестал думать о бронзовой статуе и свернул на широкую улицу, которая, по-видимому, вела к гавани.

Но не успел он сделать и несколько шагов, как услышал со стороны площади, что кто-то идёт за ним следом. Тяжёлые шаги отзывались гулким эхом, палка громко стучала о камни мостовой.

Нильс прислушался. Он боялся оглянуться. Но этого и не требовалось. По звуку тяжёлых шагов и так было ясно, что этот Бронзовый слез со своего постамента и пустился в путь. Кто же ещё мог так шагать, что земля дрожала и в окнах дребезжали стёкла?!