Работа в радость. Бизнес-модель будущего

– Я беру на себя эту ответственность. CEO всегда должен брать на себя ответственность за проблемы, даже если они возникли по непреодолимым обстоятельствам. Я всего лишь полагаю, что экономическая деятельность AES не повлияла на сегодняшнюю стоимость акций.

Мои рассуждения начались с того, что рыночная стоимость акций среднестатистических компаний упала вне зависимости от их экономических показателей. Вдобавок к тому упали акции всех компаний в нашей отрасли, даже тех, у которых не было значительного бизнеса в Англии или Южной Америке. Неужели мы все одновременно допустили одинаково грубые ошибки? Или дело в чем-то ином?

Наступил общий экономический спад, вызванный терактами 11 сентября 2001 года, экономическим кризисом в Аргентине и энергетическим в Калифорнии. Многие боялись за собственное будущее. Для нас наибольшую проблему представляло банкротство Enron. Многие внешние инвесторы и финансовые организации опасались, что та же участь постигнет AES и остальные энергетические компании. Некоторые полагали, что отрасль рухнет полностью. Никто не разбирался в различиях, негативного отношения не избежала даже почтенная компания Duke Energy, лишь косвенно связанная с независимыми производителями электроэнергии и не испытывавшая трудностей с ликвидностью.

Слушания по делу Enron, проводившиеся комитетом Сената по торговле, едва не добили AES. Доверие инвесторов было подорвано, исчезли возможности рефинансировать долг или продать фонды. Уолл-стрит сурово наказывала AES и другие энергетические компании. Комитет по торговле публично вскрыл мошенничество и другие нарушения Enron, но я считаю, что в действительности слушания проводились и так долго оставались в центре внимания прессы потому, что акционеры и сотрудники потеряли деньги.

Расследование по факту злоупотреблений Enron было, конечно, оправдано, но хотелось бы, чтобы толчок ему дали истинные причины, а именно – неэтичные действия топ-менеджеров компании. Такое не могло произойти с высшим руководством AES, поскольку важные решения обсуждались на всех уровнях компании.

Мне было десять лет, когда я узнал: если река выходит из берегов, неважно, насколько крепок твой дом. Неважно, сделал ли я домашнюю работу, сильны ли семейные ценности, дома ли мой отец или уехал на Аляску. Неважно, умен ли я и ловок ли мой младший брат. Если дом стоял у воды, речной поток наносил ему урон. AES и другие энергетические компании пострадали от серии событий, которые были столь же неотвратимы и разрушительны, как наводнение, которое поглотило дом моего детства.

Чему все это нас учит? Главным образом смирению. Стояла поздняя осень 2001 года, в один прекрасный день я сидел на своем внутреннем дворике и читал Washington Post. Мое внимание привлекла статья о компании MicroStrategy и ее дальновидном основателе Майкле Сейлоре, выпускнике Массачусетского технологического института. Компания занималась консалтингом в области баз данных. Она стала публичной, когда за одну акцию давали около двух долларов. Через несколько лет цена на акции выросла до 400 долларов. В это время Сейлор был назван самым богатым человеком в округе Вашингтон. Его капитал оценивался в 13 миллиардов долларов. Недавно акции упали до трех долларов.

Накануне вечером мы с семьей смотрели фильм «Игры разума»[23] о потрясающей борьбе с шизофренией гениального математика из Принстонского университета. Наутро, размышляя об увиденном, я вспомнил других талантливых математиков и экономистов, тоже лауреатов Нобелевской премии, Роберта Мертона и Майрона Шоулза, основателей хеджевого фонда Long-Term Capital Management, который на какое-то время поставил финансовую торговлю вне конкуренции. Фонд также столкнулся с серьезными проблемами, и его падение едва не привело к катастрофе на мировых финансовых рынках. Тогда же Enron близилась к банкротству. Итак, три компании, казавшиеся неуязвимыми, – MicroStrategy, Long-Term Capital Management, Enron – разваливались как карточные домики.

Что общего у этих организаций? Мой первый ответ – «выдающиеся способности». Во всех трех компаниях высшие руководящие должности занимали умнейшие, высокообразованные люди. Разве интеллект и образование – это плохо? Я начал искать другой общий знаменатель, пытаясь разобраться, что же привело к такому исходу. И в итоге осознал: гордыня. Каждая из этих компаний стремилась доминировать в своей области. Они считали, что нашли единственно верный путь к финансовому успеху. Вели себя так, будто их выдающиеся способности ставят их выше любого риска, а в случае Enron даже выше законов, обязательных для простых смертных.

Я мысленно поздравил себя с тем, что в AES не процветала самонадеянность. Затем вспомнил, как на прошлой неделе мы с коллегами обсуждали экономические проблемы компании.

– Если бы мы владели более точной информацией, то не совершили бы такой ошибки.

– Нужно улучшить консультационный процесс.

– Нам нужны более умные, лучше обученные люди, чтобы не принимать плохих решений.

– Нам нужен контроль.