Рай и ад. Великая сага. Книга 3

– Я сам с ней поговорю. Ты просто крепко держи меня за руку.

Девушке показалось, что она летит через огромное темное пространство – только вот куда, она не знала. Впереди ее могло ждать блаженство или горе. Она пошатнулась, и Тео удержал ее одной рукой; ее детская романтичность немного забавляла его и в то же время притягивала.

– Хорошо, – шепнула она, – давай с ней поговорим.

Он вскрикнул от радости, схватил ее за талию и закружил, а через мгновение они уже бежали по темной лужайке к ярко освещенному дому.

– Подаете в отставку? – удивленно спросила Мадлен.

– Да. Вчера я доложил командованию о своих намерениях.

Пока Тео говорил, Мари-Луиза пряталась за его спиной и держалась за его левую руку, как за спасательный круг. Молодая пара ворвалась в дом, когда Мадлен рассматривала разложенные на полу чертежи, показывая Пруденс отдельные архитектурные детали нового поместья. В углу комнаты лежали сосновые ветки, недавно срезанные, чтобы украсить дом к Рождеству.

– Я принял такое решение, опираясь на два обстоятельства, – продолжил Тео с официальностью, которая заставила бы Мадлен улыбнуться, если бы план молодого человека не показался ей столь необдуманным. – Первое: вы говорили, что могли бы найти для меня временную работу здесь.

– Да. Думаю, из вас получился бы прекрасный управляющий и на лесопилке, и на рудниках. Но мне и в голову не приходило, что вы…

– Конечно не приходило, – перебил он ее. – Однако главным для меня стало второе обстоятельство. – Он шагнул вперед и решительно выпалил: – На прошлой неделе…

– Тео… – Мадлен показала вниз. – Простите, пожалуйста, но вы стоите на новом Монт-Роял.

– О нет! Извините, ради Бога! – Он отпрыгнул назад, отпустил руку Мари-Луизы и присел на корточки, чтобы разгладить морщинки, оставленные на чертеже пяткой его сапога.

Пруденс улыбнулась, а Мадлен мысленно выругала себя за занудство, которое было еще одним признаком возраста.

– Вот… – пробормотал Тео. – Теперь все в порядке?

– Да, не волнуйтесь. Вы как раз говорили о втором обстоятельстве.

Тео судорожно вздохнул:

– Я нашел одного армейского капеллана в Саванне, который готов нас обвенчать.

Мари-Луиза замерла, затаив дыхание, снова схватила Тео за руку и сжала ее изо всех сил. Четыре лампы по углам комнаты бросали безжалостный свет на по-прежнему красивое, но уже отмеченное морщинами лицо Мадлен.

– Несмотря на то, что Мари-Луиза еще не достигла совершеннолетия? – спросила она.

Тео кивнул, дергая себя то за галстук, то за усы:

– Да. Этот капеллан… ну, в общем, он не слишком любит южан. Я ему сказал, что мистер Мэйн служил в военно-морском министерстве Конфедерации, и этого оказалось достаточно.

– Вы ставите меня в очень трудное положение, – нахмурилась Мадлен. – Я не могу потакать такому открытому неповиновению как Куперу, так и Юдифи.

– Мы и не просим вас потакать… – начал Тео.

– Мы только просим дать нам день-другой! – взмолилась Мари-Луиза. – Просто не говори папе, пока мы не вернемся. Тео потом сам все скажет.

– Но ведь так я все равно буду участвовать в обмане.

– Скажете, что вы ничего не знали, – предложил Тео.

– Мари-Луиза пропала, а я не знаю куда? – (Тео покраснел, осознав всю нелепость такой ситуации.) – Нет. Я должна быть готова признать свою часть вины. – Она немного помолчала. – Но не уверена, что хочу этого.

Мари-Луиза бросилась к ней, едва не плача:

– Ты же знаешь: если Тео сначала поговорит с папой, он наверняка скажет «нет». И будет твердить это, пока ад не замерзнет!

– Мари-Луиза! – изумленно воскликнул Тео. – Благородные девушки никогда не говорят таких грубых слов.

– Но это же правда! Тетя Мадлен, если ты не разрешишь нам уехать, мы никогда не сможем пожениться. Никогда!

Пруденс подошла к ней, чтобы утешить; молодая учительница заметно располнела и ходила вперевалку. А Мадлен думала о том, ну почему именно сейчас, когда Клан, казалось, больше не напоминал о себе и вот-вот должно было начаться строительство дома, на нее свалилась еще и эта головная боль.

Первой ее мыслью было отказать им в просьбе, чтобы обезопасить себя от новых ссор с Купером. Но потом она вспомнила, как Орри рассказывал, через что пришлось пройти Бретт и Билли перед войной, пока он сомневался, стоит ли южнокаролинской девушке выходить замуж за офицера-северянина, и тянул с ответом, заставляя влюбленных мучиться, хотя едва ли что-нибудь другое заставило бы их отступиться.

Мадлен всмотрелась в стоящих перед ней молодых людей. Имеет ли она право отказывать им? Мари-Луиза сказала правду: Купер никогда не согласится на этот брак. Но кто она такая, чтобы судить, насколько подлинны и зрелы их чувства, достаточно ли они осмысленны, чтобы связывать себя священными узами брака на всю жизнь? Разве ее собственная первая влюбленность в Орри была зрелой? Вовсе нет.

– Что ж, возможно, я пожалею об этом, но я ничего не могу поделать со своей романтичной натурой. Даю вам сорок восемь часов. – (Пруденс захлопала в ладоши.) – Можете даже взять мою элегантную карету в качестве свадебного экипажа, – невесело улыбнулась она.