Рассказы от первого лица

Я приготовился к тяжелым переговорам с мамой. Мне нужна была моя квартира. Жуя пирожок, я сказал об этом:

– Мам, откажи квартирантам, я хочу въехать в квартиру.

До мамы, видимо, не сразу дошли мои слова, поэтому она еще какое-то время улыбалась телевизору. Но когда, наконец, дошли, она медленно перевела на меня ошарашенный взгляд, ее руки подперли массивные бока, и она уже собиралась говорить. Но тут неожиданно для всех заговорил папа. Обычно маму он побаивался, как и я впрочем, но сейчас он был так увлечен сценами чужой жизни, что не заметил маминой воинственной позы. Поэтому, не обращаясь ни к кому, не отрываясь от телевизора, сказал:

– Ишь, ты какой. Квартиру ему подавай. Где это видано, в двадцать-то лет. Да я в твоем возрасте вкалывал, спины не разгибал. И сейчас вкалываю. Думаешь, так просто все в жизни достается, я вон как вкалываю…

И тут мамин разъяренный взгляд переключился на папу.

– Вкалывает он! Диван просиживать тебе тяжело, что ли? Где ты в двадцать то работал? Там же где и сейчас? Полдня за две копейки? Эту ты квартиру заработал что ли? Или ту, за которую мы с Мишкой бабки жопу мыли? Работничек!

Мама посмотрела снова на меня. Я сжался под ее взглядом и ждал вердикта.

– Ремонт сам сделаешь, а коммунальные буду платить пока работу не найдешь.

И она ушла на кухню. Думаю, мама сама была в шоке от всего произошедшего. Ей было жалко терять деньги, которые платили квартиранты, но она нашла, как себя успокоить. Уже через полчаса она обзванивала своих подруг и невзначай упоминала, о том, что подарила сыну квартиру. И от каждого упоминания об этом расцветала на глазах.

– Ксюш, – позвал я свою обиженную гостью.

Она отложила книгу и вопросительно посмотрела на меня.

– Ты знаешь, что я не смотрю на тебя как на женщину?

Я хотел ее смутить и у меня это получилось. Ксюша покраснела лицом, отчего ее девичьи прыщи стали еще заметнее, и она сразу подурнела. Ее смутило не мое отношение, а слово «женщина», которое она к себе еще не применяла. Уже намного позже, будучи моей законной супругой, она мне скажет, что тогда была очень рада этим моим словам. Она не хотела быть для меня женщиной, не хотела быть моим другом. Ей просто нравилось, как пахли мои краски.

– Не понимаю, зачем ты это делаешь…

На этот раз Ксюша ушла. Не от обиды, просто так уйти было проще, чем подняться с кровати и сказать «пока».

Я продолжил писать, и после неприятных воспоминаний, которые Ксюша во мне всколыхнула, решил себя побаловать воспоминаниями о нашем с ней знакомстве. Я ему улыбаюсь по сей день.

Это был день моего переезда в свою квартиру. Мама, сделав широкий жест, не свойственный ее натуре, теперь старалась, как можно меньше принимать финансового участия в моей жизни. Поэтому перевозить свои вещи я должен был за свои деньги. А их было не так много. Но если мольберт, табурет и пару коробок с вещами я бы еще мог провезти в троллейбусе, то для перевозки дивана все равно бы пришлось нанимать грузовую машину. Что я, собственно, и сделал на последние оставшиеся от стипендии деньги. Даже пришлось немного занять у соседа, с тем чтобы, конечно, не возвращать самому – к родителям наведываться теперь я буду очень редко, рассудил я, так что вернуть долг он потребует уже с мамы.

Так за перевозку вещей я заплатил, и водитель даже помог мне их выгрузить возле подъезда.

– Поможете занести? – наивно спросил я – мне на первый этаж.

Он назвал свою цену. Я выругался себе под нос. На что водитель, равнодушно хлопнув дверью автомобиля, уехал.

Я приподнял диван за один край и поволок его к двери подъезда. Потом пододвинул в том же направлении другой край. В итоге диван загородил проход в подъезд и из него, а я стоял рядом – растерянный и злой. И как, оказалось, стоял я не один. Еще девушка за моей спиной. Она стояла молча, и покорно ждала, что я что-нибудь сотворю с этим диваном и дам ей пройти. Всю свою злость на водителя грузовика и на диван я направил на это тихое существо.

– Что смотришь? – почти крикнул я ей, хотя она стояла достаточно близко – лучше бы помогла!

Тогда она подошла к противоположному от меня краю дивана и взялась за него. Я немного опешил, но быстро сообразив, начал поднимать свой край. Так мы втащили диван в подъезд и остановились у ступенек. Поставили. Девушка тяжело дышала и потирала уставшие руки.

– А на какой этаж?

Я кивнул на дверь своей квартиры.

– Первый.

– Я сейчас папу позову –радостно сказала она.

Девушка легко вбежала по ступенькам на первый этаж и скрылась за дверью, той, что была напротив моей. Вышла с высоким мужчиной, в потрепанных шортах. Мы с ним затащили диван в квартиру, а она осталась стоять в уголке лестничной площадки. Я пожал в благодарность и на прощание дяди Кириллу руку, мы с ним успели познакомиться, а он, как, и принято, сказал – «если что – зови». Девушка уже собиралась отправиться вслед за папой обратно домой, но я остановил ее словами:

– Приходи вечером, будем шкаф двигать – подмигнул я ей. Это было мое «спасибо».