Рассуждения о методе. Начала философии. Страсти души (сборник)

Никогда каждая из рассмотренных страстей не сопровождает желания так, чтобы не оставляла место другой; ибо когда надежда так сильна, что всецело прогоняет боязнь, то она изменяет природу и именуется беспечностью или уверенностью, а когда уверены в том, что желаемое сбудется, то хотя и продолжают желать его наступления, но тем не менее перестают волноваться страстью желания, заставлявшего с беспокойством добиваться наступления желаемого; равным образом, когда боязнь столь велика, что лишает всякого места надежду, то она обращается в отчаяние, и это отчаяние, представляя вещь как невозможную, совершенно заглушает желание, которое имеет отношение лишь к вещам возможным (осуществимым).

167. Ревность

Ревность – вид боязни, относящейся к желанию сохранять обладание известным благом; она является не столько в силу доводов, принуждающих полагать, что благо может быть утеряно, сколько от излишней оценки, придаваемой благу; это является причиной того, что исследуют до мелочей подозрения и принимают их за весьма существенные основания.

168. В чем эта страсть может оказаться почтенной

Так как должно прилагать более заботы к сохранению благ значительнейших, нежели малозначущих, то эта страсть в известных случаях может быть справедливой и почтенной. Так, например, полководец, занимающий пост с большой ответственностью, имеет право быть ревнивым, то есть остерегаться всяких мер, которыми он может быть обманут

; и честная женщина не порицается за ревность к своей чести, то есть за то, что не только опасается впасть во зло, но до последней степени избегает клеветы.

169. В чем она порицаема

Однако смеются над скупцом, когда он ревнив к своему сокровищу, то есть когда не сводит с него глаз и не хочет удалиться от него из боязни, что оно будет расхищено, ибо серебро не заслуживает беспокойства столь заботливой охраны. Презирают также человека, который ревнует свою жену, ибо это свидетельствует, что он не любит ее настоящим образом и что он имеет дурное мнение о себе или о ней; и говорю, он не любит жены по-настоящему: обладай он истинной любовью к ней, он не имел бы склонности ее подозревать; но он любит не ее собственно, а лишь благо, которое он представляет существующим исключительно в форме обладания; он не боялся бы потерять это благо, если бы не полагал, что либо он его недостоин, либо даже что его жена не верна. Впрочем, эта страсть относится только к подозрениям и недоверию: не значит собственно быть ревнивым, если стараться избегать известного зла, раз имеется справедливый повод его бояться.

170. Нерешительность

Нерешительность также вид страха; удерживая душу как на весах между многими действиями, какие она может совершить, нерешительность является причиной того, что душой не выполняется ни одно действие и что душа располагает временем для выбора, прежде чем определит свое направление. В последнем случае нерешительность действительно имеет известное пригодное назначение. Но когда она длится более, чем должно, и занимает решением время, требуемое для действия, она весьма дурна. Я утверждаю, что она – вид боязни, несмотря на то, что, может случиться, когда, выбирая из многих вещей, достоинства которых кажутся равными, люди остаются в неизвестности и нерешительности без наличности какого-либо страха: этот вид нерешительности исходит только от представления предмета, а вовсе не от волнения «духов». Вот почему нерешительность не является страстью, если только боязнь остаться при своем выборе увеличивает сомнение. Но эта боязнь так обычна и столь сильна в иных людях, что часто при полном отсутствии выбора, когда имеют в виду только взять или оставить одну вещь, боязнь их удерживает и заставляет бесполезно останавливаться на поисках других вещей. В таком случае этот вид нерешительности проистекает из очень сильного желания поступить хорошо и от слабости рассудка, который, вовсе не имея ясных и раздельных понятий, имеет много спутанных понятий. Вот почему средством против этой крайности будет навык составлять верные и определенные суждения относительно всех представляемых вещей и считать, что всегда выполняют свой долг, когда принимают собственный выбор за лучшее, хотя, быть может, выбрали очень плохо.

171. Мужество и отвага

Мужество, если оно – страсть, а не привычка или естественная склонность, есть известный пыл или волнение, располагающее душу сильно устремляться к выполнению того, что она хочет сделать, какой бы природы это желаемое ни было; а отвага – вид мужества, располагающий душу к выполнению наиболее опасного.

172. Соревнование