Растерянный континент. В защиту демократии и независимости Европы

На макросоциальном уровне поощряется создание наднациональных технократических органов – непрозрачных, абстрактных, оторванных от действительности, вызывающих серьезную тревогу и сомнения, потому что у них нет ограничений или очевидных механизмов контроля. Все это порождает кризисы идентичности, которыми пользуются «неонациональные» популисты-консерваторы, и что фактически блокирует создание федеративного европейского государства.

Для либералов государство – враг, поэтому они стремятся, насколько это возможно, максимально ограничить его разрушительный потенциал. Действительно, ничто так не противоречит либерализму, как федеративное европейское государство. Одним своим существованием оно могло бы намного свободнее вмешиваться в экономику, чем мириады известных сегодня институтов. Они европеисты на словах, но не на деле: либеральным партиям европеистов, по сути, не нужны сильные европейские институты.

Что касается популистов, то они – пленники собственных противоречий. Они хотят сохранить национальную самобытность, отвергая принцип открытого мультикультурного общества, и не доверяют – не без оснований – наднациональному управлению, которое служит прикрытием для неолиберального плана. Но все, что они могут предложить неуверенным, ослабленным либерализмом социальным классам, это – холить и лелеять свой национальный заповедник вплоть до возведения баррикад. Они считают – и не безошибочно, – что нация является последней защитной дамбой от глобального цунами. Но на экономическом уровне все они – от швейцарской «Народной партии» и итальянской «Лиги», до французского «Национального объединения» и бельгийского «Фламандского интереса» – защищают либеральную экономику и свободное капиталистическое предпринимательство. Некоторые, как Дональд Трамп в США и Кристоф Блохер в Швейцарии, являются миллиардерами, разбогатевшими благодаря глобализации экономики. И хотя они умеют искусно прикрываться прекрасными речами в защиту патриотизма и миграции, тип экономики, который они защищают, полностью противоречит их дискурсу.

Это объясняет, почему партии, так громко звучащие на национальных площадках, немеют на европейской сцене. Они стараются не уточнять, к какому типу Европы стремятся. В конце концов, Европа объединенных наций может стать желанным проектом, пусть и не федеративным, а скорее конфедеративным. Но до сих пор ни одной популистской партии не удалось разработать заслуживающий доверия европейский проект, поскольку они не способны формулировать национальные и европейские концепции.

Верно и то, что партии национального культа часто сталкиваются с такими же у своих соседей. В национальных государствах, которые часто создавались для защиты одного народа от другого, трения неизбежны, что мы не так давно наблюдали в ссоре лидера итальянской «Лиги» и президента французского Национального объединения: заявление Маттео Сальвини, обвинившего Францию в «колониальном преступлении в Африке»[109], стало ударом для Марин Ле Пен, которая враждебно относится к любому постколониальному раскаянию или самобичеванию официальной Франции… Италия, учитывая ее собственную колониальную историю в Ливии и Эфиопии, была, конечно, не в том положении, чтобы тыкать пальцем.

Поэтому «Интернационал националистов», заклейменный своими противниками, – неосуществимый план на завтра. Если популистские партии хотят воплотить в жизнь свои европейские амбиции, им придется преодолеть свои противоречия и развить свое стратегическое видение и способность теоретически осмыслить Европу, на которую они надеются.

В принципе, ни одна из сторон не стремится к сильной Европе. Поэтому, если не считать крупных международных кризисов, можно с уверенностью утверждать, что отсутствует воля к совершению качественного прорыва к подлинному и демократическому европейскому государству, способному действовать в мире как реальная сила, причем с пользой для входящих в него народов. Европеисты придерживаются общинного метода, который они ценят, и будут продолжать нагромождать управленческие слои во время каждого серьезного кризиса.

Похоже, на фоне кризиса евро будет создан новый институт для управления европейским бюджетом, который будет включать в себя новую специальную Парламентскую ассамблею. Или, чтобы противостоять миграционному кризису и изменению климата, появится новый Совет по миграции и новый Совет министров окружающей среды с различными парламентскими форумами по типу НАТО в сфере обороны и Совета Европы в области прав человека.