Разные люди

«Что со мной? — подумала тогда Валентина Даниловна. — Отчего я так негодую? Но ведь она замужем за моим сыном, а жена не башмак, с ноги не снимешь. Что же мне делать дальше? Скандалить и встать с нею на одну доску? Где баба, там рынок, а где две — там базар. Итак дома не стало покоя. Нет, лучше молчать и не вмешиваться в их жизнь».

С той поры Валентина Даниловна обособилась, старалась не вникать в их отношения и вскоре заметила, что ее Толя облегченно вздохнул. Что же, сын давно взрослый, ему жить, ему и думать. Уже не раз она убеждалась в том, что Анатолий не только не обладает правом голоса, но и отнюдь не стремится к этому. Валерия окончательно взяла верх, поэтому нет ничего удивительного, что для свекрови не нашлось места в новой квартире, кроме закутка в коридоре. Что же ей теперь делать?

Валентина Даниловна привычно повернула голову и посмотрела на фотографию Андрюши.

6

Два дня спустя Валерия и Анатолий после ужина уселись у телевизора. По свисту падающих бомб и по оглушительным взрывам Валентина Даниловна легко догадалась, что транслируют какой-то фильм про войну. И тут зазвонил телефон. Анатолий снял трубку и отвечал преимущественно односложно, но по мере разговора его тон становился все более уверенным и даже радостным.

— Лерочка, удача! — воскликнул он, положив трубку. — Угадай, кто завтра пожалует к нам в гости.

— Я никого не собираюсь звать, потому что денег у нас кот наплакал, — бесстрастно ответила Валерия, не сводя глаз с экрана телевизора.

— Звонил Станислав Антонович и сообщил, что завтра в девятнадцать ноль-ноль приведет сюда Епископосова.

— Не врешь? — вскрикнула Валерия.

— Разумеется. Придется накрыть стол?

— А ты как думал?

— Э-э… Где же мы возьмем деньги? — озабоченно спросил Анатолий. — У меня в кошельке три рубля.

— Толик, лапочка, двадцатник нам все равно погоды не сделает! — оживилась Валерия. — До получки я перехвачу у Людки. А если у ней нету, так в обед заскочу к Коке.

— На двадцать рублей особенно не разгуляешься, — уныло заметил Анатолий. — Боюсь, что Георгий Аристакесович обидится.

— Если хочешь знать, твой Епископосов будет в диком восторге от моего приема! — пылко заверила Валерия.

— Чем же ты намерена, так сказать, поразить его воображение? — усмехнулся Анатолий.

— А вот чем! Я, лапочка, не буду затевать ужин, как в тот раз, а сделаю легонький фуршетик. Подам тарталетки с сыром на чесноке, грибную икру с тостиками, лимончик с сахарком, армянский трехзвездочный коньяк, черный кофе и торт. Уразумел? Торт, ясное дело, фирменный: «Птичье молоко» или «Полет». Придется мне попросить Коку.

При всей нелюбви к невестке Валентина Даниловна отдавала ей должное как умелой кулинарке.

— Раньше я, признаться, не слишком доверялся Станиславу Антоновичу, — сказал Анатолий, расхаживая по комнате. — Что-то в его поведении постоянно смущало меня. Мне казалось, что он — беспринципный проныра, авантюрист, этакий Остап Бендер от науки, а теперь я признаю свое заблуждение. Мне думается, Лерочка, что я сам проявлял излишнюю и, кстати, совершенно ненужную деликатность, в то время как мне следовало, если так можно выразиться, без страха брать быка за рога. Станислав Антонович открыл мне глаза, развеял априорную боязнь перед руководящей работой и проявил себя настоящим товарищем. Как ты полагаешь?

— Слава богу, Толик, что ты хоть теперь уразумел, что к чему! — с удовлетворением откликнулась Валерия. — Ты слушайся Станислав Антоныча и сдружись с ним. Он хваткий. Такой ничего не упустит.

— Видишь ли, Лерочка, товарищеские отношения, на мой взгляд, во многом зависят от общности человеческих интересов, в особенности интеллектуальных, а Станислав Антонович…

— Что Станислав Антоныч? — перебила его Валерия. — Очень даже нормальный мужчина. И жизнь понимает правильно, раз пробился и вышел в люди.

— Все же, думается мне, едва ли следует возводить в превосходную степень те аспекты, на которые ты чуть ли не ежедневно намекаешь, Лерочка, — мягко возразил Анатолий. — Карьера — это, конечно, немаловажно, спора нет, но в то же самое время нельзя полностью сбрасывать со счетов и проблему, так сказать, духовной общности.

— Толик, лапочка, дружить надо с такими, кто силен в деле, а не в разных там заумных разговорах! — подытожила Валерия. — Завтра, даст бог, все решится, а покамест успокойся, сядь рядышком и не мешай смотреть фильм.

Что она понимает в дружбе и в товариществе? — втихомолку возмутилась Валентина Даниловна. Откуда ей знать о них? У Валерии есть определенный круг знакомых молодых особ, вместе с которыми она занимается куплей-продажей импортных тряпок. Купят с рук ношеную вещь, покрасуются в ней месяц или два и тут же перепродадут, стараясь нажить несколько рублей. Разве это люди, могущие поддержать в трудную минуту жизни?

Валентина Даниловна не могла похвастаться тем, что у нее было много подруг. Чего не было, того не было. Да она к этому никогда и не стремилась. Зато у нее есть Катюша и есть Шурочка!