Реки Вавилона

— Ты или лучший полководец со времен Александра Великого, или у тебя хватило ума просто стоять здесь и ничего не делать.

Бург удивился, увидев Хоснера живым, но он ничем не выдал своего удивления.

— Думаю, понемногу и того и другого. — Бург заметил, что на Хоснере нет рубашки и ботинок, а по лицу течет кровь. — Где ты был, черт побери?

— Внизу на склоне. — Хоснер забрался на холм. — Брина убил арабский снайпер.

— Я так и понял. — Бург закурил трубку, которую держал во рту незажженной. — У нас большие потери. Боюсь, погибли все, кто находился на постах наблюдения и подслушивания.

— Похоже, что так, — согласился Хоснер. Со стороны западного склона к ним подбежали две девушки, у каждой на плечах висело по нескольку автоматов. Одной из девушек была Эстер Аронсон, она и обратилась к командирам:

— Мы покончили с ними. Потерь у нас нет, хотя один человек пропал.

— Отличная работа, — похвалил Бург.

— Я думаю, эти автоматы больше пригодятся на восточном склоне, — продолжила Эстер.

— Конечно, — согласился Бург. — А кто пропал?

— Мириам Бернштейн. Ее ищут.

Внешне Хоснер никак не отреагировал на ее слова.

Девушки поспешно скрылись в темноте.

Хоснер протянул руку.

— Дай мне затянуться из этой чертовой штуки.

Бург передал ему трубку.

— Это было чудо?

— Не думаю, — ответил Хоснер. Руки его дрожали.

— Почему?

— Потому что я не слышал гласа Божьего.

— А разве именно ты

должен был его услышать? Думаешь, только ты можешь слышать его?

— Совершенно верно.

Бург рассмеялся.

Хоснер вернул ему трубку.

— Что с Добкином?

Бург пожал плечами.

— Это будет чудо, если он остался в живых.

— Да. Послушай… я пойду на западный склон.

— В этом нет необходимости. Там все закончилось.

— Не учи меня, как управлять боем, Бург. — Хоснер спрыгнул с холма и быстро направился к западному склону.

Бург посмотрел ему вслед.

Ибрагим Ариф говорил в микрофон громкоговорящей самолетной связи:

— Уходите домой, сопляки. Вас хорошенько отшлепали. А теперь идите домой и спрячьте свои лица! Салем Хамади! Ты меня слышишь? Иди домой и ложись в постель со своим мальчиком-любовником! Кто твой любовник на этой неделе? Али? Абдель? Салман? Или Абдулла? Мухаммад Ассад говорил, что на прошлой неделе ты занимался любовью с Абдуллой!

Ариф продолжал говорить в язвительной манере, с типичными для арабов подвываниями. Сердце его бешено стучало в груди, рот пересох, как песок пустыни. Между ним и беспощадным ножом Риша стояла всего лишь горстка евреев, у которых опять начали заканчиваться боеприпасы. И, даже если Аллах сотворит чудо и он останется в живых, всю оставшуюся жизнь за ним будут охотиться люди, которых он когда-то называл братьями и сестрами. Но об этом надо будет беспокоиться завтра. А сегодня ночью надо беспокоиться о том, как бы держаться подальше от ножа Риша и выполнять приказы Иакова Хоснера.

— Салем, а может, тебя сегодня ожидает задница верблюда? Или, может быть, этой твой хозяин Ахмед Риш?

Смущенные и подавленные ашбалы что-то закричали в ответ, двое из них вскочили и бросились вверх по склону, но их сразили пули.

Ахмед Риш сидел на корточках в канаве рядом с радистом, в нескольких метрах от него сидел и Салем Хамади. В темноте казалось, что он плачет или молится, а может, просто ругается про себя. Риш крикнул ему:

— Вставай! Мы должны предпринять еще одно, последнее, усилие. У них уже, наверное, мало боеприпасов. Луна еще не взошла. Последнее усилие. Пошли! Мы должны лично возглавить эту атаку.

Хамади поднялся и зашагал рядом с Ришем. Большинство оставшихся в живых ашбалов машинально последовали за ними.

Бутылки и банки с «коктейлем Молотова» дождем посыпались на изготовившихся к атаке арабов, пули израильтян проделывали бреши в их рядах. Комья земли сбивали с ног, засыпали распростертые на земле тела.

Но наконец громко и четко звучавший позади голос отдал приказ к отступлению.

— Назад! Назад! Отбой! Отходим!

Абдель Джабари сидел рядом с загоном для скота и командным голосом вещал в микрофон:

— Назад! Назад! Отбой! Отходим!

Динамик громкоговорящей установки, провода которого чудом остались целы, был установлен вблизи окопа поста наблюдения и подслушивания № 2.

— Назад! Назад!

Дебора Гидеон очнулась от этих криков. Она посмотрела из окопа на небо. Невероятно красивая россыпь ослепительно бело-голубых звезд сверкала прямо над ней. Рядом послышались шаги людей, пробегавших мимо нее вниз по склону. Какая-то фигура склонилась над ней, заслонив звезды, и Дебора закрыла глаза.

— Назад! — закричал Джабари. И, хотя молодые ашбалы знали, что это очередная военная хитрость, они притворились, что не понимают этого, и устремились назад, выполняя приказы, отдаваемые решительным тоном. Но другой голос, такой же решительный и властный, голос Ахмеда Риша — а может, это тоже военная хитрость? — призывал их идти вперед.

— Вперед! В атаку! За мной!

И тут же ниже по склону:

— Назад! Отходим!