Ресницы

О, выпуклые клубни облаковпочти напоминают локти бога,который только-только был такову тех стогов и вновь стоит у стога.Висит слюна ветров. Не запотетьстеклу небес, прозрачное – прозрачно.Вовсю летит желание лететьпо синеве в прохладе новобрачной.Вот девушка, она больна собой,ее мутит от девства. Между прочим,она перековеркана водой(читай: отражена не очень точно).Покрыты щеки желтым и другим(еще не желтым), в волосах – волокнастеклянной паутины; поглядим,как выпукло лицо ее намокло.

Подушечки ленивых пальцев – глянь,измазаны зеленкой гусеницы,но эта не какая-нибудь дрянь,а жидкость сна, что насекомым снится.Она сидит на маленьком холме,желая кушать завтрак свой нехитрый,его перечисленье в радость мне:пушистый персик, никогда не бритый,большого хлеба пористый кусок,яйцо, чей кальций мал для небосвода(но в самый раз яйцу), и не брусок –брусочек масла немужского рода,и муравьи (она проглотит двух)…Округа покрывается движеньем,как пленкой – глаз, как глухотою – слух,как зеркало покрыто отраженьем.(Пока ты жив, все умирает, но,

пока ты мертв, все тоже умирает,но смерти нет, и нет давным-давно,хотя об этом люди мало знают,поскольку смерть на первый взгляд верна,а на второй – смешна и суетлива,на третий – бескорыстна и странна,на пятый – беспощадна и ленива,но на шестой – она идет на нет,а слова «нет» в природе не бывает:за ним темнеет непонятный свет,который темнотой себя скрывает.И это непонятно, но легко,но жидко, но солено и прекрасно.Прекрасное на самом деле то,что в красоте не уместилось. Ясно?)Летают птицы об одном крыле,

и синий воздух их не понимает,мир нарисован на его стеклеи в девушке частями исчезает.Она не говорлива, но скромна,она любвеобильна, но не очень,она сегодня именно онаи ею будет до начала ночи.И то, что вместо сердца у неена самом деле – золотой котенок,что глазками, как точками над :Е,таращится, испуганный, спросонок –пускай, пускай; вокруг него – водаиспачканной самой собою крови…Природа, проползая в никуда,не шумы издает, а шорох боли.И девушка волнистая, как путьнебритого, как персик, шелкопряда,

легла вокруг природы отдохнуть,ну, не вокруг (хотя вокруг!), а рядом.Потом наступит древнее потом,и девушка, не ябеда, не злюка,сойдя с холма, исчезнет за холмом,неся в руках пучок лесного лука.И видя, как мелькают у землиее уже натоптанные пятки,исчезнет лес, и загудят шмелии тоже растворятся без оглядки.Младенцы, что родятся в этот миг,(из них погибнет более две трети)не крик исторгнут, исторгая крик,а клич сраженья, обращенный к смерти.И не узнав, кто им на свете мать(но вы-то догадались?), по приказуони уйдут красиво умиратьи не умрут, по крайней мере, сразу…