Рифейские горы

— Нет!!! Нет!! Нет!.. — Айна со злостью принялась дёргать цепи, удерживающие её Айвара у пыточного столба. Кровь из порезов на его левой руке потекла вниз, и это испугало Айну ещё больше. Отрывая полоски ткани от края накидки при помощи зубов, зашептала со страхом:- Сейчас… Я знаю, что нужно делать…

Перевязала порезы тугой, хоть и не очень умелой повязкой, смогла остановить кровь. Но эти проклятые цепи! Их невозможно снять своими силами.

Вспомнила о надзирателе за дверью: «Да, он сможет помочь! Он сумеет помочь нам!» На полушаге оступилась, споткнулась о кувшин, упала и ударилась головой так, что в глазах потемнело. Сколько пролежала так, потеряв сознание от боли, и сама не поняла, а когда глаза открыла, то, лёжа щекой на грязном каменном полу, увидела, что из опрокинутого кувшина растеклась огромная лужа. Вода подтекала под неё, под ноги, под живот, и она была горячая, обжигающая, как кипяток. И боль внизу живота исторгла долгий стон из горла.

Глядя на лужу, корчась от боли, Айна только в эту минуту связала эту боль с ребёнком, со своей беременностью, со скорыми родами.

— Не-е-е-е-т!!! — закричала во весь голос, пытаясь приподняться на руках, пытаясь ползти. Но крика — собственного голоса! — и сама не услышала. — Нет… — Заколотилась в рыданиях, в рыданиях, уже лишённых слёз. Но этот плач был лишь продолжением творящегося кошмара, спасти от которого было некому.

* * *

Шира принёс эту новость от кухонной прислуги, подавая воду для умывания, заметил:

— Такой переполох поднялся, господин… Такая новость хорошая… Госпожа Альвита уже и за врачом послала…

Что ж, у Айна начались роды. Когда-то это должно было случиться, думал Кэйдар, стирая с лица воду полотенцем с вышитыми васильками. Надо, пожалуй, справиться, как дела, посмотреть, что Лидас. Он-то, верно, места себе не находит.

Но Лидас узнал даже позже Кэйдара. Бледный до нездорового, с разлохмаченной головой и остановившимся взглядом неподвижных глаз, он оказался перед спальней жены позже Кэйдара. Сразу же толкнулся в двери, но Альвита, появившаяся на пороге, загородила собой дверной проём:

— Нельзя, господин! Лил уже там, и повитуха — тоже… Там есть все, кто нужен… Вам там делать пока нечего…

— Мне только узнать…

— Ещё рано, господин… Мне пока нечем вас обрадовать. Подождите, я сообщу вам сразу же…

Лидас не отступил, смотрел на управительницу огромными глазами, и их глубина не была наполнена радостью, переживанием, тревогой. В этом взгляде скрывалось что-то другое, что-то такое, что заставило Кэйдара вмешаться:

— Пойдём, отойдём лучше. Здесь и вправду справятся без нас… — Взял зятя под руку, бережно и крепко, повёл за собой по коридору, мимо толпящейся прислуги. Довёл Лидаса до обеденного зала, сам налил вина в бокал, неразбавленного, чтоб быстрее помогло успокоиться, подавая, потрепал по плечу, попытался пошутить:- Ты так выглядишь, будто что-то сверхважное случилось. Все женщины рожают… Другого способа ещё никто не придумал.

— Айна… Она этой ночью… Я не знаю даже, что думать… — Лидас вздохнул судорожно, посмотрел на кубок в своей руке так, будто понятия не имел, что с ним делать.

— Да не волнуйся ты так за Айну! — Кэйдар рассмеялся. — Родит она его спокойно! Она куда крепче, чем ты о ней думаешь…

— Ты не знаешь, да? — Лидас перевёл на него глаза, смотрел, не моргая, будто в душу заглядывая.

— Чего я не знаю? — Кэйдар ответил вопросом на вопрос, а сам почувствовал вдруг обострённым чутьём военного: что-то нехорошее случилось этой ночью.

— Её надзиратель нашёл… Внизу… В тюрьме подземной… В камере у нашего марага… — Лидас говорил едва слышно, так, будто слова эти ему с трудом давались. — Она была у него этой ночью!.. Зачем, Кэйдар?.. Зачем?..

— А сама она сказала что-нибудь? Как она сама объясняет своё поведение? — Кэйдар ожидал от сестры любой глупости, опрометчивости даже, но чтоб такого?! Чем она думала? Это ж надо быть такой дурой!

— У неё роды начались прямо там… В той грязи… Прямо у ног этого…

— Ты спрашивал её, что она там делала? — перебил Лидаса Кэйдар. — Говорил с ней?

— Она пыталась отпустить его… Перевязала ему руки… Она ходила к нему… — Лидас зажмурился, зубы стиснул так, кто кожа на скулах красными пятнами пошла. Продолжал шептать невнятно:- Пошла одна… Тайно ночью пошла… К нему, понимаешь?!.. Пошла к Виэлу…

— А ты не понимаешь до сих пор? — спокойствие Кэйдара, его ровный голос, полное отсутствие всякого удивления заставили Лидаса снова открыть глаза.

— Ты о чём?

— Они спали друг с другом! Этот раб — и Айна!

Лидас долго — почти минуту! — смотрел на Кэйдара в упор, будто ждал, что тот рассмеётся и назовёт всё сказанное грубой шуткой. Но Кэйдар повторил всё тем же ровным голосом:

— Твоя жена изменяла тебе с твоим же телохранителем! С твоим рабом…

И Лидас не попытался опровергнуть, не бросился доказывать и переубеждать, подтверждая тем самым собственную глупую наивность. И это заставило Кэйдара признать, что зять его не так глуп, как иногда может казаться.

— И ты — знал?!!!

— Я потому и продал его тогда…

— И молчал?!! Молчал все эти месяцы…