Рок. Лабиринт Сицилии

Утром Массилий вошёл в палатку центуриона, чтобы разбудить его, как он и велел. Кассий ровно дышал во сне, на его губах дремала улыбка… Массилий посмотрел в лицо Кассию: «Двадцать восемь лет, — подумал он, — а столько уже повидал! Другого приимпелярия убьют во втором, в третьем сражениях, а этот?.. Да, удача ему благоволит, сама Минерва выбрала его любимцем. Ну, пусть поспит ещё полчаса, ведь ему более четырёх часов скакать на сменных лошадях в Мессину, — подумал Массилий, увидев стоящие у изголовья кувшины. — Уж больно сон у него приятный, вон как улыбается… — Массилий взял один из кувшинов. — Будить его и разрушить такой приятный сон… не по-человечески… — Встряхнув сосуд и почувствовав его полноту, Массилий удивился: — Вот мальчишка, столько служит, а ценить столь щедрый дар Бахуса не научился. Вот уж, правда, говорят — „Не в коня корм“. Впрочем, может оно и к лучшему, вино любит того, кто его ценит!» — продолжал рассуждать Массилий, взяв на пробу другой кувшин, который, к его счастью, оказался наполненным наполовину. Массилий с жадностью поднёс его к губам и припал к кувшину настолько, насколько хватило дыхания. «Утолять жажду водой, когда есть вино, кощунственно и преступно! — продолжал рассуждать Массилий. — Ибо вода наполняет только желудок, а вино наполняет разум думающего духовного человека и его сердце крепким и стойким расположением духа! А дух на войне — есть основное средство достижения победы! — Так рассуждал Массилий, время от времени поднося сосуд к губам. — И чего это ему вдруг понадобилось спешить в Мессину — продолжал анализ декан. — Неужели из-за этих вчерашних ночных посетителей, с которыми ускакала конница? Жаль, я не смог хорошенько рассмотреть их! Вино отняло у меня резкость зрения! Наверно, какие-нибудь гонцы с донесением. Но постой… Гонцы? Пешком?… Вообще, как только сюда зачастили ликторы консулата, стало пахнуть какой-то тайной? Может быть, даже государственной?!»

Так глубоко мыслил Массилий, когда Кассий вдруг открыл глаза, посмотрел на него и спросил:

— Где лошади?

— Стоят у палатки, как ты распорядился! А это, — Массилий держал в руках два кувшина, — я хотел прикрепить к крупу твоей лошади тебе в дорогу, Кассий, — подытожил он.

— Оставь себе начатый, — сказал Кар и увидел счастливое сияние глаз Массилия. — Вечером вас должны сменить! Проследи, чтобы все привели в порядок оружие и амуницию. Встретимся в лагере, — говорил Кассий, выходя из палатки.

Он не спеша поправил сбрую коня. Массилий же привязывал кувшин к крупу коня с другой стороны.

— Массилий, — садясь на лошадь, сказал Кар, — мы с тобой служим вместе уже шесть полных лет. И ты знаешь, что если мне ставится задача — я её выполняю! Так вот, твоя задача привести манипулы в лагерь, в соответствии Воинскому уставу порядке. Спрос с тебя!

— Не волнуйся, Кассий, клянусь дарами Бахуса, находящимися в этом живительном сосуде! Всё будет в строгом соответствии с твоим распоряжением, центурион, — отчеканил Массилий и во время клятвы прижал к сердцу оставленный ему кувшин.

Кассий улыбнулся. Клятва, произнесённая Массилием, была самой священной для этого человека тирадой.

— Да, Кассий, кто были эти двое, в чёрных плащах и капюшонах, сегодня ночью? Их лиц я так и не смог рассмотреть, как ни пытался, — спросил Массилий.

— Арканиты, — вдруг вспомнил Кар.

И, заметив застывший ужас в глазах Массилия, тронул коня.

Глава 3

Мессина. Оплот двух флотов Рима. Порт-крепость, ставший римским после захвата города наёмниками по приказу Агафокла — тирана Сиракуз. Захватив и истребив в городе всё мужское население, мамертинцы (как они называли себя — дети бога войны), тут же, отделились от Сиракуз и провозгласили, по сути, первое разбойно-пиратское полисное государство, которое существовало только грабежами близ лежащих городов. Сиракузы тут же объявили им войну! Сын Гиероклиса Гиерон разбил мамертинцев на суше. Остатки мамертинцев бежали в Мессину и отправили морем послов просить помощи против Сиракуз в две стороны — Карфаген и Рим. Рим откликнулся первым…

Такова историческая подоплёка причины столкновения двух мегаполисов — Рима и Карфагена! И война идёт, и на суше, и на море уже около шести лет…

За эти годы Мессина преобразилась. Римляне воздвигли прочные крепостные стены, установили осадные машины в ниши крепостных стен. Сами стены обнесли тройным римским рвом с волчьими ямами и ежами. Всё готово к осаде… В порту построены доки различной величины, где строятся и ремонтируются корабли разного предназначения и уровня сложности. Римская военная машина запущена на полную мощь.