Рон Уизли и Узник Азкабана (СИ)

   -- Приветствую всех! -- сказал директор школы. -- Приветствую и поздравляю с началом нового учебного года в Школе чародейства и волшебства "Хогвартс"! Мне надо многое вам сказать. Начнем с самого важного и серьезного, чтобы уж больше к этому не возвращаться. Это не самое приятное известие, но зато нас сегодня ждет отменное пиршество. -- Дамблдор кашлянул и продолжал: -- Как вам уже хорошо известно, в нашу школу прислали на время несколько стражей Азкабана -- дементоров, которые находятся здесь по поручению Министерства магии. Сегодня вечером они производили обыск в "Хогвартс-Экспрессе".

   Дамблдор секунду-другую молчал. А отец говорил, что Дамблдор не очень-то рад такой охране.

   -- Они будут стоять у всех выходов с территории школы, -- продолжал директор. -- И пока они здесь, -- запомните хорошенько! -- никто не должен даже пытаться покинуть Хогвартс без разрешения. Дементоров не проведешь ни переодеванием, ни какими-либо еще фокусами, не помогут даже мантии-невидимки. -- Последние слова он произнес как бы между прочим, а Гарри и я переглянулись. -- Дементоров тщетно умолять, тщетно просить прощения. Поэтому я вас очень прошу, всех и каждого, не давайте им повода причинить вам вред. Я уже говорил со старостами факультетов и двумя нашими новыми старостами школы, они будут следить, чтобы никто никогда не затевал с дементорами опасной игры.

   Перси, сидевший недалеко от Гарри, снова выпятил грудь и горделиво огляделся. Дамблдор опять замолчал, окинул внимательным взглядом сидящих -- никто не шелохнулся, не произнес ни слова.

   -- Закончу на более приятной ноте, -- продолжил он. -- Счастлив представить двух наших новых преподавателей. Во-первых, профессор Люпин, который любезно согласился занять должность преподавателя защиты от темных искусств.

   Послышались редкие хлопки, известие было принято без особого энтузиазма. Горячо хлопали только те, кто ехал сегодня в одном купе с профессором Люпином. Профессор выглядел особенно жалко среди преподавателей, одетых в свои лучшие мантии.

   -- Посмотри на Снейпа, -- шепнул на ухо Гарри я.

   Профессор Снейп, специалист по зельеварению, смотрел через весь стол на профессора Люпина. Все знали, что Снейп давно мечтал о должности, которую занял Люпин, но я был поражен тем, как исказилось его худое, землистого цвета лицо. В нем читались не зависть или гнев, оно выражало сильнейшее отвращение. такое выражение появлялось в лице Снейпа всякий раз, как он смотрел на Гарри.

   -- Что касается второго назначения, -- заговорил Дамблдор после того, как стихли жидкие аплодисменты, -- должен, к сожалению, напомнить, что профессор Кеттлберн, наш специалист по уходу за магическими существами, в конце прошлого семестра подал прошение об отставке, чтобы провести больше времени с оставшимися у него руками и ногами. Так вот, с большим удовольствием сообщаю вам, что его должность согласился принять сам Рубеус Хагрид. Он будет совмещать работу лесничего с преподаванием.

   Гарри, я и Гермиона не поверили своим ушам. И тут же присоединились к буре аплодисментов, которые были особенно сильны за столом гриффиндорцев. Гарри подался вперед, чтобы лучше видеть Хагрида. Лесничий был красный как свекла, глядел, опустив глаза, на свои огромные ручищи, а в его черной всклокоченной бороде играла широкая довольная улыбка.

   -- Как же это мы не догадались! -- ударил кулаком по столу я. -- Кто еще мог рекомендовать нам эту кусачую книгу?

   Гарри, я и Гермиона последние кончили хлопать. Дамблдор заговорил опять, и мы увидели, что Хагрид вытирает глаза скатертью.

   -- Ну вот, кажется, и все, -- заключил Дамблдор. -- Во всяком случае, самое главное. А теперь будем праздновать!

   Золотые тарелки и кубки наполнились едой и питьем. я был очень голодным.

   Пир был хоть куда! Зал наполнился смехом, разговорами, звоном ножей и вилок. Но мы не могли дождаться, когда праздник кончится, -- так нам хотелось поговорить с Хагридом. мы знали, как много означает для него должность преподавателя. Ведь у него даже не было диплома волшебника. На третьем курсе его безвинно исключили из школы за преступление, которое он не совершал. Гарри и я с Гермионой в прошлом году вернули ему доброе имя.

   Наконец последние куски тыквенного пирога исчезли с золотых блюд и Дамблдор намекнул всем, что пора идти спать. мы сейчас же бросились к Хагриду.

   -- Хагрид, поздравляем! -- воскликнула Гермиона, когда мы очутились у преподавательского стола.

   -- Привет, привет всем троим, -- ответил Хагрид, вытирая салфеткой с лица пот. -- Не верится! Великий человек Дамблдор... Пришел ко мне в хижину... сразу, как профессор Кеттлберн сказал, что больше не может... Я так об этом мечтал всю жизнь...

   Чувства переполнили его, и он спрятал лицо в салфетку. Подошла профессор МакГонагалл и погнала всех спать.

   Гарри, я и Гермиона вместе со всеми гриффиндорцами, сытые сверх меры и усталые, поднялись по мраморной лестнице, свернули в один коридор, другой, поднялись по сотне ступенек и очутились наконец у своей башни. Полная Дама в розовом платье спросила у нас пароль.