Россия. 1917. Катастрофа. Лекции о Русской революции

Дальше Корнилов перечисляет примеры расправ над офицерами и генералами, убийство их. Это вызывает возмущение – «на виселицу преступников!», но большинство из них, естественно, ни на какую виселицу не попали, им удалось уйти. После этого Корнилов говорит: «Армия должна быть восстановлена во что бы то ни стало. Ибо без восстановленной армии нет свободной России, нет спасения родины». Это говорится за два месяца до Октябрьского переворота. «Для восстановления армии необходимо немедленное принятие тех мер, о которых я доложил Временному правительству. Мой доклад представлен, и на этом докладе без всяких уговоров подписались управляющий военным министерством Савинков и комиссар при Верховном главнокомандующем Филоненко». Корнилов, при том что он недолюбливает Керенского, старается действовать в рамках легальности. Керенскому и правительству через него Корнилов представил доклад, на котором поставили свои подписи фактический военный министр Савинков (формально министром был сам Керенский, но Савинков был товарищем военного министра) и военный комиссар Филоненко – человек очень левых взглядов. Всё готово, бумаги готовы, они поданы. Что же в них было сказано? Сказано там было очень немного. Сказано было то, что необходимо ввести военное положение не только на фронте, но и в тылу, на военных заводах, на добывающих предприятиях, которые работают на оборону, и военное положение на транспорте, то есть запретить забастовки и т. д.

Корнилов приводит в своей речи очень важные цифры, свидетельствующие о том, что производство снарядов и орудий сократилось по сравнению с концом 1916 года на 40 %. А производство самолётов – в России самолёты рассматривались как глаза армии, то есть в основном это разведка, – сократилось на 80 %. Всё производство падает. Он говорит, что на Юго-Западном фронте уже явное недоедание, и командиры разрешают экспроприировать у крестьян пищу, потому что есть нечего. Армейские запасы сухарей, которые вообще все годы войны никто не трогал, только возобновляли на крайний случай, а ели хлеб, эти запасы сухарей уже съедены, и нет новых поставок. «Если фронт и тыл должны быть в равном положении, то только одно должно их отличать – если есть недостаток продуктов, то это должен чувствовать тыл, но не фронт». И дальше Корнилов говорит совершенно удивительную фразу. Фразу, которая просто предвидение. «Тем, кто целью своих стремлений поставил борьбу за мир, я должен напомнить, что при таком состоянии армии, в котором она находится теперь, даже если бы, к великому позору страны, возможно было бы заключить сепаратный мир, то мир не может быть достигнут, так как не может быть осуществлена связанная с ним демобилизация, ибо недисциплинированная толпа разгромит беспорядочным потоком свою же страну. Армии без тыла нет, всё проводимое на фронте будет бесплодным, и кровь, которая неизбежно прольётся при восстановлении порядка в армии, не будет искуплена благом родины, если дисциплинированная, боеспособная армия останется без таковых же пополнений, без продовольствия, без снарядов и одежды. Меры, принятые на фронте, должны быть приняты также и в тылу, причём руководящей мыслью должна быть целесоответственность для спасения родины».

Корнилов закончил своё выступление словами: «Страна хочет жить. И как вражеское наваждение, уходит та обстановка самоубийства великой, независимой страны, которую создали брошенные в самую тёмную массу безответственные лозунги». Аплодисменты одних, шиканье других. Но в общем эта речь произвела впечатление. Она была центральной на Московском совещании.

Был ещё один очень интересный факт. Присутствовавший министр Временного правительства Ираклий Церетели сказал, что буржуазия (так тогда выражались) предаёт Россию и мы – социалисты – должны её спасти. И в ответ на это выступил такой удивительный человек, инженер и предприниматель Александр Александрович Бубликов – комиссар Временного правительства, депутат четвёртой Думы от Пермской губернии, прогрессист, известный тем, что он пожертвовал 100 тысяч рублей (то есть около 80 кг золота) на учреждение лабораторий в Горном институте Екатеринбурга. За это получил звание почётного гражданина города. Это был человек активный, очень жертвенный, богатый и в то же время ориентированный на новую Россию.

Так вот, на Государственном совещании он ответил Ираклию Церетели: «Вы совершили великую ошибку, вы аплодировали словам, что торговля и промышленность есть враг. Мы ждём и верим, что эти старые пережитки, эти слова выйдут из русского обихода, и тогда торгово-промышленный класс будет иметь величайшее счастье в ряду с вами, плечом к плечу стоять в рядах работников на пользу новой России. России, которую этот класс много лет жаждал увидеть свободной и от которой он никогда не отступится».