Российский и зарубежный конституционализм конца XVIII – 1-й четверти XIX вв. Опыт сравнительно-исторического анализа. Часть 1

Ст. 1—16 – Общие положения, а также статьи о полномочиях Короля и Госсовета, т. е. исполнительной власти (15 % от общего объёма Конституции).

Ст. 17–36 – О структуре и функциях судебной власти сквозь призму полномочий Короля (всего 20 статей или 16 % от общего количества статей).

Ст. 49–74 и 84–89 – О структуре и функциях законодательной власти (

33 статьи или 29 % от общего объёма Конституции).

Ст. 75–80 – О режиме государственных имуществ и вооруженных силах.

Ст. 81–83 – Об изменении Конституции.

Ст. 90—114 – Общие положения, в т. ч. о правах и свободах личности, престолонаследии, ответственности чиновников и т. д.

Если исходить из расположения разделов, то приоритет принадлежит исполнительной власти в лице Короля и Госсовета.

Далее следует раздел, посвящённый судебной власти, что является специфической особенностью Шведской конституции, т. к. обычно этот раздел помещается после разделов об исполнительной и законодательной власти. Лишь на третьем месте расположен раздел о законодательной власти.

По процентному же содержанию статей того или иного раздела в общем объёме конституции картина совершенно иная. Основное внимание авторы Конституции уделили законодательной власти (29 %), затем следуют разделы о судебной (16 %) и исполнительной (15 %) власти. Причины этого явления, видимо, такие же, как и в случае с Конституциями Бадена и Баварии. Вопросы, связанные с комплектованием органов законодательной власти, объективно требовали большего внимания, чем другие ветви власти.

В целом же судить о приоритете той или иной ветви власти можно, лишь зная о реальном распределении полномочий между ними.

Раздел о правах и свободах личности

Подобный раздел в Шведской Конституции 1809 г. фактически отсутствует. Имеются лишь отдельные статьи, затрагивающие права и свободы личности. Прежде всего, это ст. 86, провозглашающая

свободу печати, под которой понимается «право всякого шведского гражданина публиковать свои сочинения без всяких предварительных со стороны правительственной власти препятствий». При этом ни один закон не должен затрагивать свободы распространения просветительских идей.[351]

Согласно ст. 114 привилегии, права и вольности старинных сословий сохраняются в неизменном виде, кроме избирательного права. Права и привилегии дворянства и духовенства могут быть изменены только «по соглашения с этими сословиями» Риксдагом и Королем.[352] Тем самым авторы Конституции пошли по пути автоматического признания прав сословий, существовавших на момент издания Конституции. Поэтому соответствующий раздел и оказался не включён в текст Конституции.

Довольно специфически в Конституции решается религиозный вопрос и вопрос о гражданстве. Свобода вероисповеданий формально отсутствует, но согласно ст. 28 — лица, исповедующие «другие христианские религии» (т. е. не лютеранскую веру) или «моисеево вероисповедание» (т. е. иудаизм), могут назначаться на любые должности, кроме религиозного обучения. Следовательно, свобода вероисповеданий фактически устанавливается. Подобным же образом решается и вопрос о гражданстве. Натурализованные специальным указом Короля иностранцы приравниваются к шведским гражданам, но без права быть назначенными членами Госсовета (ст. 28, ч. 2

).

Законодательная власть по Конституции Швеции 1809 г.

Вопросам, связанным с деятельностью законодательной власти, посвящены ст. 49–70 и 84–89 (всего 33 статьи или 29 % от общего содержания Конституции), т. е. почти в 2 раза больше, чем исполнительной и судебной ветвям власти (17 и 19 статей соответственно).[353]

Высшим органом законодательной власти провозглашается Риксдаг, который объявляется представителем шведского народа. К нему переходят права и обязанности действовавших прежде сословных генеральных штатов. Риксдаг должен был состоять из двух палат, избираемых населением согласно «органическому закону» (имелся в виду Устав Риксдага 1810 г., на момент издания Конституции его еще не существовало). Палаты провозглашались обладающими одинаковой компетенцией и одинаковым авторитетом. Сессии обеих палат должны были проводиться ежегодно с 15 января и не менее 4 месяцев (ст. 2–5). При этом Король мог созвать Риксдаг на чрезвычайную сессию, во время которой могли рассматриваться только вопросы, являвшиеся причиной созыва этой сессии (ст. 49).