Российский и зарубежный конституционализм конца XVIII – 1-й четверти XIX вв. Опыт сравнительно-исторического анализа. Часть 1

К безусловным законодательным полномочиям Короля можно отнести следующие:

– открытие и закрытие сессии Риксдага (ст. 49);

– созыв чрезвычайной сессии (ст. 49);

– утверждение законопроектов, принятых Риксдагом (ст. 87); право вето на его решения; но при этом ст. 87 была сформулирована таким образом, что не совсем понятно, какое право вето имелось в виду: абсолютное или относительное. В тексте Конституции дословно сказано следующее: «Король без согласия Риксдага и Риксдаг без согласия Короля не могут ни издать нового закона, ни отменить старого»… Принятый Риксдагом законопроект представляется Королю, который «выслушав мнение Госсовета и Верховного суда, сообщает Риксдагу или свое согласие, или мотивы своего отказа». Далее следует самое важное. «Если Король считает необходимым передать этот законопроект на рассмотрение Риксдага, он спрашивает мнение Госсовета и Верховного суда и передаёт предложение с этими мнениями Риксдагу, который должен обсудить его». Таким образом, в тексте Конституции не упоминается о возможности Риксдага преодолеть вето короля. Следовательно, имеется в виду право абсолютного вето.

Что касается вопроса о праве законодательной инициативы, то исходя из смыслового толкования статей Конституции, можно сделать вывод, что право законодательной инициативы принадлежало в равных пропорциях как Королю, так и Риксдагу (см. ту же ст. 87, ст. 49, ст. 61–62 и др.)

Вопрос о праве досрочного роспуска Королем Риксдага решался более однозначно. Согласно ст. 109 Король имел право распустить обе палаты Риксдага, но при соблюдении двух условий: не ранее 4 месяцев после предыдущих выборов и с обязательным назначением новых выборов в течение 3 месяцев после роспуска.

Таким образом, исходя из анализа полномочий Риксдага и Короля в сфере законодательной власти, можно сделать вывод, что в Швеции по Конституции 1809 г. присутствуют черты как дуалистической, так и парламентской монархии. К первой можно отнести право абсолютного вето у Короля. Ко второй – право Риксдага на законодательную инициативу, контроль над деятельностью правительства.

В целом структуру законодательной власти

по Конституции Швеции 1809 г. можно изобразить в виде следующей схемы:

Исполнительная власть по Конституции Швеции 1809 г.

Вопросам комплектования и функционирования органов исполнительной власти посвящены первые 16 статей Конституции (15 % от ее общего объЁма).

[354]

Согласно ст. 1–2 и ст. 4 Король является главой государства и, прежде всего, исполнительной власти. Его особа «священна и почитаема», его действия «не подлежат никакой критике». Однако исполнительную власть он осуществляет не единолично, а совместно с Государственным Советом (Риксродом), состоящим из 10 членов (ст. 5). Еще в XVIII в. после смерти Карла XII сложилось правило, согласно которому членов Госсовета назначал Король, но не по своему желанию, а из трех кандидатов, представленных ему Собранием сословий (Генеральными штатами). Учитывая, что в тексте Конституции 1809 г. порядок комплектования Госсовета точно не определен (содержатся лишь требования к кандидатам – это должны быть люди «неподкупные, способные, опытные, пользующиеся хорошей репутацией, шведы по происхождению и исповедующие евангелическое учение, т. е. лютеранство (ст. 4

)), то можно с большой долей вероятности предположить, что сохранился прежний порядок назначения членов Госсовета.

Из десяти членов Госсовета семеро возглавляли департаменты (министерства): иностранных дел, юстиции, военное, морское, внутренних дел, финансов, церковных дел. Остальные трое являлись своеобразными «министрами без портфеля», двое из которых обязательно должны были иметь опыт гражданской службы (ст. 6). По своему желанию Король мог назначить одного из членов Госсовета Государственным министром (канцлером), председательствовавшим в Госсовете (ст. 5).

Согласно очень важной ст. 7 все правительственные дела должны были рассматриваться в Госсовете. Было сделано только два исключения: вопросы внешней политики и военных дел. В этих сферах Король имел право принимать единоличные решения. Однако и в этих случаях требовались доклады соответствующих министров с занесением их мнения в протокол (ст. 13–15).