Российский либерализм: Идеи и люди. В 2-х томах. Том 2: XX век

Оболенский не боялся мыслить оригинально, по-своему. Например, события начала Великой Отечественной войны заставили его на многое взглянуть по-новому. 22 октября 1941 года он писал А.В. Тырковой: «Почему, в самом деле, массы русских солдат отказывались воевать в 1917 г. и братались с немцами, а теперь, несмотря на вивисекцию, произведенную над Россией большевиками, эти же солдаты упорно защищают каждую пядь земли… Думаю, что в этом большую роль играют основные эмоции русского народа, довольно равнодушного к свободе, но горячо привязанного к идее справедливости и равноправия. Это ощущение равенства, хотя бы перед деспотическим строем, как мне кажется, и явилось ферментом развития патриотических настроений. Сталинское рабство, как оно ни тяжело, он легче переносит, чем относительную свободу царского сословного режима».

Дети В.А. Оболенского получили русское образование в Чехословакии. Отец полагал, что им суждено вернуться в Россию. Однако жизнь распорядилась иначе. Так, Лев Оболенский, сын Владимира Андреевича, искал работу на юге Франции. Жил у моря, в Фавьере. Работал на уборке винограда и коры пробкового дуба, содержал бакалейную лавочку и кафе. В итоге накопил деньги и построил дом в Фавьере, где сдавал квартиры. Старшая же дочь Александра основала Покровский женский монастырь в Бургундии. Именно в этом монастыре последние годы жил В.А. Оболенский. Там он и умер и апреля 1950 года.

«Самодержавие совершенно извратило нашу общественноидейную жизнь…»

Александр Соломонович Изгоев

Кирилл Соловьев

Жесткий, беспощадный полемист, Александр Соломонович Изгоев был очень скромным и мягким человеком. Непримиримый к оппонентам, он боялся обидеть окружающих нетактичным высказыванием. Стеснялся говорить о самом себе и в своих воспоминаниях предпочитал писать только об эпохе. Изгоев оставил множество текстов, ярких и смелых, но в них найдутся лишь крупицы сведений о его биографии. Даже его фотографий почти не осталось, за исключением двух, опубликованных в некрологе в газете «Сегодня». Скорее всего, бумаги Изгоева безвозвратно утрачены для исследователя. Его архив погибал несколько раз. Сначала – в Петрограде, откуда Изгоева выслали за границу в 1922 году, и он был вынужден оставить архив дома, не рассчитывая вывезти его за рубеж. Потом – в Эстонии, оказавшейся в водовороте международной политики 1930-1940-х годов.

После похорон А.С. Изгоева видный публицист, общественный деятель и друг покойного Б.О. Харитон бегло осмотрел его бумаги. В этом огромном собрании документов нашлось несколько больших рукописей, законченных и незаконченных работ историко-политического характера, первая часть мемуаров (они охватывали детские и студенческие годы) под названием «Проданная душа», повседневные записи, которые Изгоев делал одно время. «Видел я среди множества пакетов наследия огромное количество писем известнейших русских людей – несомненный клад для тех, кто будет изучать последние три десятилетия русской политической и общественной мысли», – писал Б.О. Харитон. Может быть, когда-нибудь этот архив найдется, отыщутся и воспоминания Изгоева – на это остается только надеяться. В противном случае многое в его биографии так и останется неизвестным: например, сведения о его семье, о детских и юношеских годах.

Исследователю приходится лишь догадываться, как Аарон Ланде стал Александром Изгоевым. Видимо, это случилось в Одессе, где студент Новороссийского университета начал активно публиковаться в газетах и журналах. Тогда же он принял православие: судя по всему, к этому поступку его побудила женитьба. В итоге он оказался «чужим среди своих», гоем для бывших единоверцев.