Российский либерализм: Идеи и люди. В 2-х томах. Том 2: XX век

Аарон Соломонович Ланде родился в городе Ирбит Пермской губернии и апреля 1872 года. О месте рождения Изгоева до сих пор спорят исследователи: некоторые называют Вильно, другие – Одессу. Но все же сам Изгоев писал в этой связи об уездном городе Пермской губернии. Он происходил из еврейской семьи. Его отец был нотариусом. Сын же, закончив Ирбитскую гимназию, предпочел медицинскую стезю. В 1889–1894 годах он учился на медицинском факультете Томского университета. Каждый год в каникулы Изгоев возвращался в родную Пермскую губернию. Сначала на пароходе доплывал до Тюмени, а затем пересаживался на поезд. В 1892 году он добрался до Тюмени на барже, которая перевозила бывших арестантов из Сибири в европейскую часть России. Там они встретились с И.В. Шкловским, в прошлом – ссыльнопоселенцем, в будущем – публицистом «Дионео». Они долго говорили о России, русском обществе, о Якутии, где Шкловский познакомился со многими замечательными людьми и стал, по его собственным словам, настоящим человеком. Об этом путешествии Изгоев вспоминал сорок лет спустя, отмечая мельчайшие детали. Возможно, эта случайная встреча сыграла свою роль в его жизни. Так или иначе, в 1893 году он сблизился с марксистскими кругами и как раз по этой причине был исключен из университета за «политическую неблагонадежность».

Однако Изгоев не стал сидеть сложа руки. В 1894–1896 годах он продолжил образование во Франции, слушал лекции в Ecole de droit College de France. В 1896 году вернулся в Россию, где поступил на юридический факультет Новороссийского университета в Одессе. Тогда и началась его журналистская деятельность: с конца 1890-х он сотрудничал в газете «Южное обозрение», в журналах «Южные записки», «Жизнь», «Начало», «Образование». В Одессе же Изгоев женился, у него родились дочери.

До поры до времени он не порывал связей с марксизмом. По его собственным словам, до 1904 года он поддерживал тесные отношения с местными социал-демократическими организациями. 1904 год стал поворотным в его политической жизни. Он вступил в Союз освобождения, что в 1905 году привело его в Конституционно-демократическую партию. Наконец, в 1906-м Изгоев сменил Одессу на Петербург, где его бойкое перо было востребовано. Он сотрудничал в журналах «Без заглавия», «Полярная звезда», «Свобода и культура». Отметили его и в партии. С 1906 года Изгоев – член ЦК партии кадетов, на заседаниях всегда занимавший принципиальную позицию. А.В. Тыркова вспоминала, что он «был очень твердых правил, безукоризненно честный». Речь шла о честности мысли, которую Изгоев всегда излагал ясно и определенно.

Кроме того, он заведовал отделом «Русская жизнь» в газете «Речь». Там Изгоев был воплощенной добросовестностью, самым надежным и верным сотрудником издания. По воспоминаниям И.В. Гессена, он никогда не болел и не опаздывал, очень дорожил своим и чужим временем. Писал же легко и быстро. По воспоминаниям Тырковой, «мог среди разговоров сесть у края стола и сразу начинал покрывать длинные полоски бумаги своим ровным бисерным почерком. В его рукописях почти не было поправок».

Без всякого преувеличения можно сказать, что политическая журналистика начала XX века подарила России многих выдающихся мыслителей. Среди них был и А.С. Изгоев, о котором редко вспоминают историки философии. Однако из его статей, как будто лишь откликавшихся на злобу дня, складывается цельная модель исторического развития России, многое объясняющая в прошлом и будущем страны. В центре внимания Изгоева – проблема взаимодействия общества и власти, которые он, в отличие от многих представителей либеральной мысли, оценивал как явления взаимосвязанные и взаимообусловленные. Находясь в состоянии конфронтации, они в значительной мере определяли развитие друг друга. С одной стороны, общество формировалось в условиях постоянного противостояния государству и под его жесточайшим давлением, с другой – власть черпала и кадры, и идеи как раз в оппозиционном обществе. Эта неразрывная связь не сглаживала противоречий, а, скорее, деформировала развитие и того и другого. Обе стороны не были способны к компромиссу: они видели свою победу в окончательном ниспровержении противника, что и определяло вектор их развития. Изгоев писал: «Если, с одной стороны, правительство заимствовало у Западной Европы только то, что непосредственно усиливало его материальную мощь, не обращая никакого внимания на развитие народа, то интеллигенция, с другой стороны, брала у Европы только то, что прямо или косвенно могло служить боевым оружием против самодержавия. Наша интеллигенция пользовалась только теми плодами европейской мысли, которые за границей предназначались для взрыва „буржуазного“ общества и его учреждений».