Российский либерализм: идеи и люди

В этом отношении большой интерес представляет астровская интерпретация вопроса о характере оппозиции русского либерализма – вопрос, до сих пор остающийся одним из самых дискуссионных в историографии. Астров признает: хотя роль Союза городов и не была всеопределяющей, она «очень значительна и внимание к его выступлениям было большое». А условия, в которых протекала работа Союза, были «и сложны, и поистине трагичны». Николай Иванович полагал, что анархия начиналась сверху, что мероприятия правительства вели к острой классовой борьбе, и в этих обстоятельствах ВСГ пытался найти свою линию в политической жизни страны. В июле 1915 года, на экономическом совещании, созванном Союзом городов, «впервые было высказано в принятой резолюции, что страна может победить только при условии, если власть будет в руках „правительства, пользующегося доверием страны“. Что это было? Агитация? Бунт? Или созревшее убеждение, которое вскоре стало убеждением всей России. Убеждение, выраженное в совершенно лояльной форме». Астров полагал, что Союз городов верно определил тогда «настроения и требования страны».

Оба союза на своих съездах в сентябре 1915 года приняли решение просить царя выслушать их представителей – Астров считает это знаменательным и последовательным решением. Отказ царя, возможно, «и был поворотным пунктом в настроениях широких общественных кругов». Наступила полоса мнимого затишья. Но общее расстройство в делах усиливалось. Этот развал и образ действия власти, упорно не считавшей нужным считаться с мнением Государственной думы и общественных организаций, поощрял развитие в стране революционного процесса. Около власти создавалась угрожающая пустота. По мнению Астрова, с этого времени начинается заметное раздвоение, как в настроениях общественных и политических организаций, так и в выборе тактики.

Если Прогрессивный блок представлял собой союз прогрессивных элементов с правыми, то одновременно с этим намечались попытки сближения с левыми кругами, которые до того времени в деятельности союзов не обнаруживали себя сколько-нибудь активно. Астров выступал сторонником «согласованных действий с левыми организациями». Течение, ориентировавшееся на Прогрессивный блок, намечало дворцовый переворот, «астровское» же течение стремилось «получить влияние на ход событий и удержать от революционной катастрофы, если бы события вызвали ее». Но те и другие стремились противоборствовать надвигающейся революции. События, однако, обгоняли их, и Астров это признает. Мартовский (1916 года) съезд Союза городов, по его словам, «оказался левее своего Главного комитета, им наша формула „министерства доверия“ была отвернута и принято требование „ответственного министерства“». Сторонники той и другой формулы оказывали нажим на власть в пределах лояльности парламентаризма. Общество побуждало власть отречься от ее порочных свойств – самовластия и пренебрежения к требованиям народа. Организация страны с целью победы и ответственное министерство – вот лозунги 1916 года.

В этой двучленной формуле одно острие, «ответственное правительство», направлено против «безответственной власти», а другое, «организация страны», – против анархии и революции. Гонение на союзы и общественные организации стали последними судорожными движениями агонизировавшей власти. Предполагавшийся в декабре 1916 года V съезд Союза городов не допустила администрация. Астров подчеркивает: «Совершенно неверно указание большевистских источников, что резолюция, текст которой приведен на стр. 159 книги „Буржуазия накануне Февральской революции“, была принята съездом 9 декабря 1916 года. Этот съезд не состоялся, а потому ничего принять не мог. В названной книге приведен лишь проект резолюции, которую предполагалось предложить съезду. Резолюция 11 декабря представляет собой резолюцию не Союза городов, а совещания, в котором были представители самых разнообразных организаций». Эти резолюции в острой и резкой форме повторяли, в сущности, ранее провозглашенные положения. Говорилось о необходимости реорганизации власти, о создании ответственного министерства; Государственная дума призывалась довести до конца свою борьбу с постыдным режимом и не расходиться, пока не будет создано ответственное министерство. Проект заканчивался призывом к армии продолжать свое дело до победного конца и обещанием сделать все для упорядочения тыла и обеспечения армии. Резолюция Продовольственного совещания (11 декабря) по форме еще более резка. Смысл ее, однако, все тот же: объединение всех сил и классов в твердую организацию, способную «вывести народ из разложения». Все это свидетельствовало «о глубоком сознании безнадежности положения. Это уже были возгласы, близкие к отчаянию. Старый корабль шел ко дну. Нужно было спасаться».