Розовый Дождь

— Ну, о чем вы говорите, господа?! Что за балаган вы тут устроили?! Речь идет о том, жить ли человеческой расе самостоятельно, опираясь на собственные силы, или по-прежнему все задарма получать от пришельцев с небес — вот о чем речь! Помимо процентов по кредитам, мореходства и прочего есть более высокие ценности, разве не находите? Мы не можем определить нашу собственную жизнь даже в таких пустяках, как когда и в каком количестве есть нам мясо и рыбу, носить нам оружие или нет, мы, короли, на самом деле не имеем никакой власти — даже покарать преступника не можем — его надо немедленно сдавать на перевоспитание в агентам «ЖАЛА»! Разве не так, Ваши Величества?! Где наши гордые армии, где наши морские армады, где быстроногая конница?! Где?! Мы даже отбить нашествие из-за Предела не имеем права! Мы, взрослые мужчины, прячемся за женские юбки! Где герои прошлого, где рыцари, где воины?! Одни бабы с бородами, отвисшими пузами и в штанах! — Гастон не выдержал и со всей силы грохнул латной перчаткой по столу.

Некоторое время в Зале царило напряженное молчание.

А потом опять встал рыжебородый Эрик, смущенно покашливая в кулак.

— Мы все собравшиеся тут короли, — обвел он глазами своих соседей по Круглому Столу, — понимаем Вашу тоску по прошлому. Кони, доспехи, армии…  Это, конечно, хорошо, но согласитесь, Ваше Величество, что феи — это не «женские юбки», отнюдь! Те, кто повелевает облаками, дождями, морскими волнами, те, кто могут мановением руки испепелить любое многотысячное войско — я бы не дерзнул назвать просто «юбками»! Хоть они по виду и женщины, но никто из нас их по-настоящему женщинами и не назовет. Это другая раса, другие существа, — намного более сильные существа! — а потому нам, слабым человекам, и не зазорно терпеть их Опеку на своей шее — они сильнее нас, — рыжебородный грустно замолчал.

— Но что удивительно, — вдруг внезапно повеселел рыжебородый великан, — при всем своем могуществе, они этим не кичатся! Наоборот, во всем нам помогают и даже не мозолят своим присутствием глаза — кроме королей и тузов общества о них никто и не знал доселе, даже вот этот вот малый, — рыжебородый указал своим толстым, как сарделька, пальцем на конопатого мужика на трибуне.

По Зале прокатился одобрительный гул.

— Да и зачем, если уж на то пошло, нам армии эти? — поддержал его сосед в бархатном костюме. — Будут армии — будем между собой воевать — кому это надо? Мужики будут бунтовать, рыцари мятежи устраивать, заговоры…  Зачем? Что мы — историю не знаем что ли? Пока фей не было — везде смута, раздоры…  Не вижу смысла ничего менять!

— Да и потом, — встал со своего места блондин Айстульф, — а как мы будем лечить болезни, если они возникнут, как мы будем обеспечивать урожайность? Ведь мы ничего не умеем делать, вот в чем вся штука! У нас нет ни медицины, ни наук никаких, ни магии…

— То-то и оно, Ваши величества! — подхватил Гастон. — А почему это феи ни разу не научили ни одного человека магии, а? Ведь была бы у нас магия — мы бы и на поле брани могли против них постоять, и с болезнями справиться, и с неурожаем…  Почему — спрашиваю я вас! Да, они нам дают всякие магические штуковины — иллюзиумы, ароматические ванные, летающие светильники и прочую дребедень, а настоящей магии ни один человек не обучен!

Тут король Гастон попал в самую точку. Все Величества понурили головы — видимо, такие вопросы приходили в голову не ему одному…

— А я, милостью Создателя, возьму на себя смелость ответить на этот вопрос, — поднялся со своего места на нижней трибуне представитель епархии Кронбурга, худощавый, аскетичного вида, священнослужитель, укутанный с головы до пят в длинный черный плащ с большим капюшоном на голове, из-за которого не было видно его лица.

Гастон вопросительно посмотрел в его сторону, как и все остальные Величества.

— В Писании сказано, Ваше Величество, «каждый да познает свою меру»! — поднял назидательно вверх костлявый палец священнослужитель, а из-за капюшона показался острый сухой подбородок и бледные полоски бесцветных губ. — Раса Поднебесных, как повествует Писание, создана для управления этим миром, ей дана соответствующая её задаче волшебная сила, она — руки Создателя, тысячи, десятки тысяч заботливых и сильных рук. Люди же — смертные — гости в этом мире, мы здесь живем временно, а потому нам такая сила и не дана. Мы здесь — чтобы научится смирению, терпению, а что может быть хуже для смирения, нежели могущество мира сего? Вот почему мы не имеем этой силы…

Гастон хмыкнул.