Розовый Дождь

Наконец, раздался пронзительный звук фанфар и гул тут же стих. А на середину зала вышел глашатай в белом плаще с черным орлом, в круглой длиннополой шляпе с белым пером и, громко несколько раз стукнув тяжелым посохом с металлическим наконечником внизу по полу, воскликнул высоким и приятным голосом:

— Возрадуйтесь! Его Величество король Гастон Авалонский уже с нами!

Все — от землепашца до короля — встали и почтительно склонили головы. Только короли Содружества при этом не снимали своих корон, тогда как все остальные, в том числе принцы крови, обнажили головы. Раздались тяжелые чеканные шаги, и в Залу вошел король.

Впереди, по бокам и сзади его окружал почетный караул из высоких стражников в шлемах с белыми плюмажами и алебардами в человеческий рост. Но каково же удивление всех собравшихся, когда они увидели, что и сам король идет в такой же форме. В доспехах, шлеме, воинском плаще, с мечом у пояса. Оттого-то и звук его шагов был таким гулким…

— Странное, однако, намерение Его Величества поиграть в солдатиков, — усмехнулся один из монархов с длинной рыжей бородой до пояса. — От века такого не было, чтобы на Совет король авалонский приходил в таком виде!

— Он, наверное, турнир решил тут устроить, Ваше Величество, он до этого дела известный любитель, — прыснул со смеху другой монарх, с аккуратно подстриженной бородкой, в щеголеватом бархатном костюме и руками, явно никогда не державшими не то, что меч, а даже игрушечную рапиру.

— И вправду о нем говорят, чудной он, — поддакнул белокурый юнец в короне, сидящий по левую руку от рыжебородого, — ну, жди беды, Ваши Величества, с таким-то королем, помяните мое слово!

И двое его коронованных собеседника мрачно покачали головами в знак согласия.

Но король Гастон, ловя на себе недоуменные и неприязненные взгляды, не обращал на них ровным счетом никакого внимания. Он подошел к своему месту у западной части Круглого Стола и облокотился кулаками в латных перчатках об его полированную поверхность. Воцарилось неловкое молчание.

— Я думаю, мы с вами, дорогие друзья, обойдемся без той чепухи, что обычно окружают такие мероприятия — без всякого рода приветственных речей, славословий, гимнов и всего прочего — и приступим сразу к делу. Я — солдат, воин, меня не обучали, по понятным причинам, всякого рода виртуозностям. Надеюсь, Ваши Величества, а также представители всех сословий королевств Содружества, уже догадываются, по какому поводу я позволил себе воспользоваться своим правом собрать этот совет, не правда ли?

Ответом ему было сосредоточенное молчание.

— По Вашему напряженному молчанию я догадываюсь, что вы знаете, но не решаетесь высказаться вслух, и не мудрено, после эпизода с коронацией я прослыл чуть ли не ведьмаком, который якшается с нечистой силой…  — Гастон усмехнулся и его красивое лицо стало ещё красивее, когда улыбка обнажила ровные как на подбор и белые как молоко зубы. Но черные как ночь глаза короля остались серьезными. Жизнерадостные румяные лица королей-членов Содружества и не менее румяные лица представителей народа резко контрастировали с лицом этого странного аскета в латах.

— … Спешу заметить, что это не так. Впрочем, не для обсуждения этих бабьих басен я вас здесь собрал. У меня есть для вас гораздо более важное дело. Дело, которое возникает лишь раз в сто тысяч лет! — вдумайтесь в эту цифру, господа. Это вам не шутки!

Собравшиеся недоуменно переглянулись.

— Ладно, ближе к делу, — сказал Гастон и кашлянул в кулак. — Итак, господа, ситуация такова. Менее чем через десять лет истекает срок Договора об Опеке, заключенный между представителем Сообщества Поднебесных и между представителем Содружества суверенных королевств. И теперь нам предстоит решать, что же делать — подлежит ли Договор продлению или нет…

Вздох облегчения в Зале — всего-то! Они-то думали! А тут — всего-навсего решить, продлять ли какой-то там договор…

— Да продлить его — и вся недолга! — выкрикнул с места рыжебородый король Эрик, из королевства № 27. Его зычный голос — мужчина он был довольно крупный, мускулистый, с объемным животом, никак не умещавшимся в тесном для него позолоченном камзоле, который напирал на ткань как медведь — на прутья тесной клетки. — Что тут решать, Ваши Величества?

Гул одобрения пронесся по Зале. А кто-то даже облегченно рассмеялся. Что трагедию здесь делать? Надо продлить — так продлим, что такого?

— Нет, подождите, Ваши Величества, так не пойдет! Если бы вопрос о продлении был таким простым, я бы не стал собирать вас за десять лет до истечения срока, не так ли?

— А что в нем сложного? — не унимался рыжебородый, видимо, решивший взять на себя роль выразителя воли Совета. Он повернулся лицом к монархам с противоположного конца Стола за поддержкой. — Сообщество никогда ничего нам плохого не делало, только хорошее. Лето никогда не сменяется зимой, урожай постоянный, дожди — вовремя, здоровье — отменное…  Чего ещё желать? Ну и пусть дальше нам помогают, в чем проблема-то? Ни войн, ни преступности, один сплошной порядок и процветание! На что жаловаться-то?