Рубиновый лес. Дилогия

Его топор торчал из грудной клетки бездыханно лежащего воина по самую рукоять.

– Рубин? Почему ты…

Да, это и вправду был Гектор, только русые кудри теперь покрывал коричневый налёт, а лицо – слой грязи, за которым веснушек было уже не разглядеть. Если бы не круглые глаза, зелёные, точно трава в месяц зверя, я бы, возможно, даже не признала его.

Он сделал ко мне навстречу несколько неуклюжих шагов, покачиваясь от усталости и тошноты, а уже в следующую секунду я схватила его за шкирку и швырнула на землю из тех последних сил, что не принадлежали мне. В то место, где прежде стоял Гектор, вонзилось копьё, увитое кованым узором. Я рассмотрела каждую царапину на нём, каждый лист из бронзы, когда один из раненых, но не сломленных керидвенцев поднялся на ноги и снова бросился в атаку.

Запах клубничного вина вдруг ослаб и улетучился. На тело обрушилась тяжесть, усталость людская, отнюдь не божественная. Маска вдруг перестала помогать мне, истощившись, как любое живое существо, но спасли тренировки Сола. Лишь благодаря им следующий взмах копья встретил мою костяную ладонь, а не грудь. Пальцы издали затяжной скрежет, словно железо ударилось о железо, и копьё отскочило, оставив ошарашенного воина ни с чем.

Шаг. Взмах. Выпад.

Я никогда не думала, что буду убивать людей. Я верила, что буду спасать их, вести за собой, оберегать. «Покажи мне короля, который никогда не лишал жизни подданного, и я скажу тебе: то теперь ярл, а не король», – сказал отец как-то Мидиру, смеясь, и сейчас в этом было больше истины, чем во всём, что я знала прежде. Ещё одно тело упало к моим ногам с рассечённым горлом, и по тонкому лезвию меча лентой побежала кровь. Её брызги испортили прекрасную маску, и медный вкус, солёный, как вода Изумрудного моря, осел на языке.

Я вытерла меч о штанину, прежде чем убрать его в ножны, и сняла с лица золотую маску. Гектор смотрел на меня снизу вверх, развалившись на земле, хотя не был ранен. В отличие от стонущих кругом хирдманов – и своих и чужих – он был в полном порядке. Кажется, даже больше, чем я.

– Рубин… Послушай… – проблеял Гектор. Он оперся о свой топор, принял сидячее положение и вытер с лица слёзы и кровь. – Я тебя люблю. Ты ведь всегда знала об этом, верно? С самого детства. Думаешь, выковать для тебя броню было идеей Соляриса?! Думаешь, я не могу защищать тебя так же, как он? Я мужчина, а это долг каждого мужчины – сражаться за то, что ему дорого. Поэтому я сражаюсь не только за тебя, но и за свою сестру, и за брата тоже, чтобы мы все могли и дальше праздновать вместе Эсбаты. Чтобы это была последняя война во всём мире, во всей истории! Я отправился сюда по своей воле, Рубин. Я…

– Ты взял с собой сыворотку? – перебила я, не дрогнув от услышанного ни снаружи, ни внутри.

Гектор шмыгнул носом, растерянно заморгал от моего вопроса и похлопал рукой по карманам штанов, но вытащил из них лишь битые осколки. Ткань пропиталась лекарством, и запахло горькими травами, спиртом и чем-то едким, маслянистым, что раз за разом спасало Гектору жизнь и убирало с его лица этот холодный пот, которым он уже начинал покрываться у меня на глазах.

– Ничего страшного! Я чувствую себя отлично, – воскликнул он, будто и впрямь не замечал, что слишком тяжело и часто дышит, а пальцы рук его мелко дрожат, предупреждая о грядущей судороге. – Я взял сыворотку просто на всякий случай. Сахарная болезнь давно меня не беспокоит. Сама знаешь, так бывает…

– Ты не мужчина, – прошептала я. – Ты безмозглый ребёнок. Будь ты действительно мужчиной, не оставил бы сестру на одних лишь богов. Прямо сейчас она небось молится им о том, чтобы не остаться последней из своего рода. Ты ведь знал, что Ллеу тоже решил полететь, не так ли? Но всё равно вызвался добровольцем. Уверена, тебе даже отказали: ты болен, юн и слишком ценен в кузнице, чтобы тебя приняли в ряды лейдунга. Значит, ты проник туда без спроса. Значит, ты предатель. Скажи, стоит ли мне бросить тебя в темницу по возвращении? Может быть, мне заодно наказать тебя и за то, что ты за моей спиной сговорился с Солярисом и подверг его опасности? Может быть, ты, как мужчина, и за свои поступки ответить хочешь, а?

Гектор отвёл глаза, сжал кулаки и ударил ими по земле, поднимая облако листвы и снега. Поле битвы было не самым лучшим местом, чтобы читать нотации, но я не сомневалась, что, если оставлю Гектора без них, он снова схватится за топор, как только я отвернусь. Впрочем, едва ли будет достаточно и этого. Потому я стала озираться по сторонам, ища, куда бы пристроить его и снять с себя хотя бы одну ответственность.

– Где Мелихор? – спросила я. – Ты видел её? Она цела? А что Кочевник и Сильтан?

– Они все там.