Рукопись Бэрсара

‑ И я дал, ‑ ответил Майх ‑ прямо на мысль. ‑ У меня не было выбора, Хэл. Думал: ты поймешь.

‑ Почему ж не понять? Пойму.

‑ Обиделся?

‑ Не очень. Значит, если откажет...

‑ Да, ‑ холодно ответил Майх.

‑ И что, эта штука ‑ она целый корабль может прихлопнуть?

‑ Да.

‑ А сколько на нем народу?

‑ От пятидесяти до ста человек ‑ в зависимости от класса.

‑ Ну что ж, совсем не дорого, раз ты по Тгилу соскучился.

‑ А ты, конечно, не станешь защищаться, если на нас нападут!

‑ Не знаю. Я себя тоже не в грош ценю, но чтобы полсотни за одного...

‑ Дело только в нас?

‑ Нет, ‑ сухо сказал Хэлан, ‑ не только. Дело в том, что за тобой стоит.

‑ За мной или за нами?

‑ За тобой. Ты уже не маленький, Майх, нос вытирать научился. Должен был понимать: раз взял оружие, значит, и в ход его пустишь, если придется. Ради чего?

‑ Интер‑ресный разговор. От кого бы и ждал... Можно подумать, ты оружие в руках не держал!

‑ Держал, конечно, и еще подержусь. Только ты мое оружие со своим не равняй. Моя пукалка ‑ это один на один, если что, мне смерть ‑ им сон.

‑ Интер‑ресный разговор, ‑ снова сказал Майх. ‑ Значит, им можно нас убивать, а нам их нельзя? Трое на Гвараме, десять здесь, сколько на Ктене? ‑ и они правы, а я нет?

‑ Может и так. Им‑то есть ради чего убивать. Они свой Мир караулят, чтоб, значит, никто не навредил. А ты?

‑ А я бы просто их всех... сколько есть!

Встал и ушел.

И ‑ как сломалось что после того разговора. Хрустнуло и пропало. Вроде, все то же: вместе работали, вместе ели, вместе выходили в знобящую красоту Намрона ‑ вместе, но не вдвоем. Майх уходил, обугливался в огне своего нетерпения, замыкался в остервенении работы; им уже не о чем стало говорить ‑ только о деле, и они говорили только по делу, а когда замолкали, подступала тишина мертвой станции, поглядывала из‑за плеча, вздыхала за спиной, и тогда Хэлану казалось, что они с Майхом тоже мертвецы ‑ последние из мертвецов этого мира.

Майх уходил, но и Хэлан тоже не стоял: слишком много впереди, и все уже решено; я‑то знаю, чего хочу. Просто торчит что‑то поперек и все колет, колет. Раньше проще: жизнь за жизнь, удар за удар. Он ‑ тебя, я его, мы ‑ друг друга. А теперь? Сотня просто людей ‑ не начальников, не убийц, нормальные мужики и ни в чем не виноваты, только делают свою работу ‑ а что с другой стороны? Слова. Будущее. Судьба Мира. Счастье людей.

Он морщился, как от изжоги. Не верю в слова. Будущее ‑ это следующий час, на больше и загадывать глупо. Счастье людей? А людям счастье ни к чему ‑ какое ни дай, все равно испохабят. Судьба Мира? Что‑то такое... кисель, не представишь и не ухватишь. И за это драться?

‑ Да, ‑ сказал он себе, ‑ именно за это. За мой Мир. Я его насквозь прошел, за все места потрогал, тошнит меня от него, но ведь он мой!

И опять это были только слова ‑ повисели миг и канули в тишину. Мне бы что‑то попроще и попрочней ‑ чтоб не утекало.

Проще всего ‑ это тот корабль. Есть, оказывается, секретный полигон КВФ ‑ где‑то у черта на куличках, у самого Ябта, и там теперь тот корабль. Я бы на их месте давно улетел. Мозгов, что ли, у этого Тгила нет? Знает же, что дело глухо ‑ так чего тянуть?

‑ Того, чего и ты, ‑ сказал он себе. ‑ Умный мужик, давно все твои варианты просчитал и скис не хуже тебя. Правда, есть и четвертый вариант: уговорить, чтоб не прилетали.

Он зябко повел плечами, такой это был подлючий вариант. Вот так прямо: взять и все отменить, и пусть все идет, как идет, пока совсем не захлебнемся в дерьме. Как это Ларт сказал: третий цикл? Так ведь и не узнает никто, что можно было свернуть. С болью, с кровью, а все‑таки...

"С болью и с кровью, ‑ подумал он. ‑ Ты гляди, еще до дела не дошло, а душа в лохмотья. Что я, что Майх".

И злость: почему нашу судьбу должны решать за нас? Выходит, если не дать нам пинка, так и будем переть в болото? Что же мы тогда такое, черт нас побери?

А дни летели: Майх закончил партию блоков и на станционной танкетке отвез их на корабль. Упакованные в контейнеры, они загромоздили узкий проход, и Хэлану как‑то не хотелось браться за них.

Оружие или шапка‑невидимка? Один черт, по правде сказать. Сделал шаг ‑ значит, пойдешь до конца. Драки не миновать, тут уж крути ‑ не крути...

Он поднял голову и увидел, что Майх тоже стоит и глядит на него. Что‑то живое было в его глазах: жалость? стыд? Взгляды их встретились, и Майх сразу ‑ щелк! ‑ и захлопнул створки. Хмуро покосился и приказал:

‑ Подавай!

А на обратном пути чуть не случилась беда. Случилась бы, если б не Майх. Ехали‑ехали ‑ и вдруг толчок; танкетка словно споткнулась на знакомой тропе, и Майх грубо и жестоко отшвырнул Хэлана прочь. Он упал на лед плашмя, так что потемнело в глазах, а когда стало светло, уже не было никакой танкетки. Только черная трещина в берегах из янтарного льда.

‑ Майх! ‑ отчаянно закричал он. ‑ Майх! ‑ и увидел его на той стороне.

‑ Майх, ‑ бессмысленно прошептал он, утирая скафандр над вспотевшим лбом.

‑ Порядок, Хэл, ‑ спокойно сказал Майх.

И они пошли на станцию, разделенные только трещиной.