Русско-японская война 1904–1905 гг. Секретные операции на суше и на море

«Войну идей», как и сами боевые действия, открыла японская сторона – ее первый «выстрел» прозвучал на третий день конфликта, 11 февраля 1904 г.[1034] Темой последнего медийного «залпа» военных лет выступили события начала сентября 1905 г. в Японии – массовые беспорядки, вызванные недовольством условиями Портсмутского мира. Последствия ее военного успеха, отмечают Д. Уэллс и С. Уилсон, «простирались от коренного изменения баланса сил в Азии до недвусмысленного вызова доминировавшему представлению о “белом”, европейском превосходстве в мире»[1035]

. В японской историографии высказано убеждение, что «выверенная зарубежная пропаганда» явилась одним из главных факторов, которые обеспечили Японии победу в войне с Россией[1036]. Однако насколько справедлива и универсальна подобная оценка?

Основными участниками идейной борьбы, разумеется, выступали Япония и Россия, но поскольку «борьба за умы» велась, главным образом, на территории «третьих», нейтральных государств, в это противоборство так или иначе оказались вовлечены государственные и общественные деятели, политики и публицисты многих стран мира. «Площадками» этого соперничества были газеты и журналы Старого и Нового Света и самих Японии и России. Однако зоной их особой пропагандистской активности стали Корея и в особенности Китай. Военные действия на их территории привлекли в регион сотни журналистов со всего света. Влияние на мировое общественное мнение оказывали материалы и самой дальневосточной периодической печати, которые перепечатывались в европейских и американских СМИ. Поэтому соперничество России и Японии на информационно-пропагандистском пространстве стран Дальнего Востока фактически явилось схваткой за умы не только азиатского, но, по существу, и мирового сообщества. Создание Россией и Японией собственного благоприятного образа на Западе уже не раз становилось объектом исследования[1037]

. Настоящая глава изучает «репертуар» их дальневосточной информационной «кухни» – в том новостном «котле» черпали сведения, а порою и оценки местные и иностранные журналисты, представители мировых информационных агентств.

В решении стратегической задачи манипулирования общественным мнением посредством печатного слова Япония и Россия следовали сходной тактике, но использовали различные приемы. Тактика предусматривала, во-первых, издание собственной печатной продукции в дальневосточном регионе, во-вторых, негласное субсидирование туземной и иноязычной, формально независимой, прессы и, наконец, – отслеживание иностранной периодики и соразмерное ее настроениям воздействие на журналистов, которые освещали и комментировали ход войны. Алгоритмы реализации этих трех составляющих в агитационно-пропагандистской практике Японии и России были различны. Разными были и целеполагания.

Организация и методы работы российского и японского пропагандистского аппаратов

Новости не являются из ниоткуда. Их кто-то создает. В области международных отношений этот «кто-то» чаще всего – правительство.

Профессор Колумбийского университета Джон Хохенберг, 1967

«Унция организации равноценна фунту пропаганды».

(Политическая максима)