Русское государство и его западные соседи (1655–1661 гг.)

Предписания включали целый ряд конкретных указаний. Воевода должен был прервать безуспешную осаду Ляховичей, «чтоб неприятеля не дождатца, что и под Конотопом все извязли под городом». Обеспокоенный бездеятельностью командующего Алексей Михайлович предписывал своему посланцу «говорить о промысле над поляки и литвою, чтоб им не дал собратца»[2339]. В инструкциях царя излагался также план военной кампании, в которой армия Хованского должна была сыграть главную роль. После прихода к нему Нежинского и Черниговского полков он в июле должен был «итить в войну на их польские обозы и, смотря по тамошнему делу, и до Аршавы». Из похода войско должно было вернуться к 8 сентября. Воеводе предписывалось «под крепкими городами не стоять», какое-либо занятие новых территорий не предусматривалось, а захваченное население следовало «гнать… в Московское государство со всеми их животы, и скотом, и хлебом»

[2340]. Такое планомерное опустошение вражеской страны, очевидно, должно было заставить ее согласиться на условия мира, продиктованные в Москве. Продолжению мирных переговоров уже не придавали никакого значения. Документ с изложением условий мира был послан с В. Кикиным не «великим» послам, а Хованскому.

В случае, если бы поход увенчался полным успехом, следовало заключить «вечный» мир, по которому к Русскому государству были бы присоединены Смоленщина, Белая Россия по «Березу реку», Малая Россия и Великое княжество Литовское. Речь Посполитая должна была, очевидно, выплатить также компенсацию за «подъем» и «убытки», так как в наказе предписывалось обратиться к рассмотрению этой темы лишь после решения всех других вопросов. «По самой по конечной мере», если дела пошли бы не так хорошо, как хотелось, Хованский мог бы подписать соглашение, по которому Великое княжество Литовское перешло бы под власть царя лишь на время — 40, 30 или 25 лет[2341]

.

Разбор этих документов показывает, как царь и его советники оценивали сложившееся положение. Хотя они знали, что Польско-Литовское государство готовится к войне и литовское войско усилено пришедшим из Польши корпусом С. Чарнецкого, здесь полагали, что положение не требует каких-либо чрезвычайных мер и сил, находящихся в распоряжении Хованского, вполне достаточно, чтобы нанести поражение противнику и продиктовать ему условия мира. Сходным образом оценивал положение и А.Л. Ордин-Нащокин. Сообщая царю о выступлении С. Змеева в поход на помощь Хованскому, он писал: «И в Литве, государь, большие страхи, негде детца». «Не дать бы, государь, — обращался он к царю, — Литве ослабы ни мало, а без Вилна николи в справу Литва не придет, всегда будут Великои Росии покорны». Он даже не исключал, что послы Речи Посполитой и без войны согласятся на мир, по которому Великое княжество Литовское останется под властью царя. «А те оба ближние и явные недруги, поляки и шведы, — писал он царю, — в великом ныне бессилье и в упатке», поэтому следует «мир с ними чинить промыслом, зачем бы им вперед в силу приити не мочно»[2342].

Как показывает ход последующих событий, и царь и его советники в Москве, и А.Л. Ордин-Нащокин в Царевичеве Дмитриеве явно переоценивали возможности армии Хованского и явно недооценивали возможности противника.

План действий, намеченный в решениях «военной рады» в Варшаве, к середине июня 1660 г. начал выполняться. Войска П. Сапеги и С. Чарнецкого, вступив на контролируемую русскими войсками территорию, 13–14 июня соединились в районе Слонима. Город был занят, находившиеся в нем русские отряды разбиты. 17 июня И.А. Хованский, оставив в лагере под Ляховичами часть пехоты, обоз и артиллерию, двинулся навстречу противнику. К его армии успел присоединиться подошедший из-под Несвижа полк С. Змеева[2343]

. Выступая в поход, он нашел нужным уведомить о происходящем «великих» послов. «Князь Никита Иванович, — писал он Н.И. Одоевскому, — бога ради берегитесь, идут на вас люди из Жмоиди, а на нас уже пришли Чернецкой с товарыщи, а посольству у вас никак не сстатца, обманывают. Не покручиньтеся, что коротко написал, и многое было писать, да неколи, пошол против неприятеля. Ивашко Хованский челом бьет. Бога ради, берегитесь»[2344].