Русское государство и его западные соседи (1655–1661 гг.)

Ответ А.Л. Ордина-Нащокина на указания царя сохранился в записи, сделанной К. Демидовым[2574]. Вместо выражения готовности выполнять указания царя дипломат выступил с резкими возражениями против них. «Поступить, де, ныне, свеяном городов и тем их не утешить, — записывал К. Демидов его слова, — похотят к тому иново многово». Договариваться об уступке шведами одного или двух городов не имеет никакого смысла, их все равно не удастся удержать. Но главное, — убеждал А.Л. Ордин-Нащокин царя, — нет никакой необходимости идти на уступки шведам, так как они не способны начать войну против России: «А боятца, де, свейского никак не надобно, швед гораздо безсилен и на сей стороне ратных людей гораздо немного и прибылых нет».

Кроме того, заключение мира со Швецией на таких условиях покажет слабость России и затруднит заключение мира с Речью Посполитой. В этом случае «с польским королем миру никак не сыскать будет, то, де, народ гордой и почают большого безсилья и возвысятца без меры». Из царских предписаний лишь пункт о возможности выплаты шведам денежной компенсации за территориальные уступки получил признание его советника, но тот вложил в царское предписание иное содержание. По его толкованию, речь должна была идти о выплате денежной компенсации за все потерянные Швецией земли. Такому решению вопроса, по его мнению, могло бы способствовать посредничество нового английского короля Карла II, который благодарен царю за то, что тот «с Кромвелем дружбы никакие не имел». Следовало бы отправить в Лондон посланника к Карлу И «на королевстве поздравлять и чтоб он меж великим государем и королем свейским был посредником». Таким образом, неформальный советник царя и его дипломат фактически отказался следовать царским указаниям и предложил свой, совсем с ними не совпадавший план действий. Было ясно, что, если дело дойдет до мирных переговоров, А.Л. Ордин-Нащокин на уступки шведам не пойдет.

В записанных, видимо, тогда же «розговорех» он говорил о выгодах, которые принесет Русскому государству обладание Ливонией. Один довод был уже традиционным — эта земля является важным источником снабжения хлебом для Новгородской и Псковской земель. К нему был присовокуплен другой — контроль над торговым путем, идущим по Западной Двине, может стать важным источником доходов для царской казны («пошлина… в зборе будет большая»)[2575]

. Именно рассчитывая удержать за Россией крепости по Западной Двине, А.Л. Ордин-Нащокин был готов уступить Речи Посполитой Полоцк и Витебск.

Почему же вслед за получением такого ответа Ордин-Нащокин не был немедленно отстранен от участия в мирных переговорах со шведами?

Предположительно можно указать две причины этого. Во-первых, за несколько дней до того как Кирилл Демидов 6 декабря доставил сделанную им запись в Приказ Темных дел, 30 ноября сюда поступила отписка А.Л. Ордина-Нащокина о состоянии дипломатических контактов со шведами[2576]. Он сообщал об отсутствии какого-либо прогресса в этих контактах. Шведские комиссары отказывались возобновлять переговоры, ссылаясь на отсутствие главы делегации — Б. Горна. При этом они не давали каких-либо сведений о возможном времени его приезда. Уже «морской ход минул», а Б. Горн так и не прибыл. Из этого дипломат делал вывод, что начала переговоров «нынешний зимы одва чаять ли». Поскольку какого-либо конкретного начала переговоров со шведами не намечалось, разногласия царя и его советника не имели практического значения.

Могло иметь значение и другое обстоятельство. Хотя к началу декабря положение дел на Украине улучшилось, но, вероятно, еще не было ясности, носят ли перемены устойчивый характер. По-видимому, пока положение дел окончательно не прояснилось, не исключалась возможность того, что придется заключать «польский мир»» на предложенных А.Л. Ординым-Нащокиным условиях, и тогда можно было бы занять твердую позицию по отношению к шведам.

В обоих отношениях положение дел к концу декабря прояснилось. Перемены на Украине, как показано выше, имели устойчивый характер. Одновременно сдвинулся с места и вопрос о русско-шведских переговорах. 16 декабря в Посольский приказ поступила отписка, присланная В. Мякониным из Нарвы. Он сообщал о приезде Б. Горна в Таллин и что скоро могут начаться мирные переговоры[2577]. 27 декабря о приезде Б. Горна пришло и сообщение от А.Л. Ордина-Нащокина[2578]. Отписка В. Мяконина содержала и другое важное сообщение: в Швеции «велми… желают» мира, но лишь при условии, «чтоб Лифлянские городы отдать им». На уступки при этом не следовало рассчитывать, так как о поражениях русской армии «все их свейским людем ведомо»[2579]. Сообщение Мяконина об условиях мира получило вскоре подтверждение от подьячего Г. Котошихина, которого А.Л. Ордин-Нащокин посылал в Таллин к шведским послам.