Русское государство и его западные соседи (1655–1661 гг.)

Так по заключенному соглашению[2677] к Шведскому королевству отошли все земли в Ливонии, занятые русскими войсками в 1656–1657 гг. Русские власти должны были их очистить в течение двух месяцев после заключения договора, хотя русская сторона хотела бы удержать эти земли за собой до истечения срока Валиесарского договора. В наказе послам специально предписывалось добиться сохранения построенных в ливонских городах православных церквей[2678], но в текст договора такое условие не вошло и русской стороне пришлось удовлетвориться устным обещанием шведских представителей[2679]

.

Чего же добилась русская сторона в обмен на сделанные уступки?

По мирному договору шведская сторона брала на себя обязательство не оказывать помощи «королю полскому… и иным неприятелем», ни «людьми», ни денежными средствами, не пропускать их войска через свою территорию и даже «недруга никакова не навести». Действие договора, как в нем было специально оговорено, распространялось на Великое княжество Литовское, Малую и Белую Россию и на польскую Ливонию — «Малые Лифлянты», как часть русских владений (ст. 8–9 Кардисского договора). Тем самым договор, скрепленный присягой представителей сторон 21 июня 1661 г., ценой уступок предотвратил возможность образования польско-шведской коалиции, направленной против России.

Последующий ход событий показал, что эти уступки шведам не были неизбежными. К тому времени, когда истекал срок Валиесарского перемирия, войско Речи Посполитой и в Польше, и в Литве, давно не получая жалованья, отказалось нести службу, образовало военные «конфедерации» для защиты своих прав, и Польско-Литовское государство оказалось неспособным вести крупные военные действия против России. В таких условиях шведское правительство, вероятно, не решилось бы на войну, но такой возможности развития событий не предвидели ни царь, ни А.Л. Ордин-Нащокин.

Мир в Кардисе стал как бы формальным окончанием того международного кризиса, в который оказались вовлечены многие европейские государства после вторжения шведских войск в Речь Посполитую летом 1655 г. Продолжалась только война между Россией и Польско-Литовским государством, но подобные войны были хроническим явлением в жизни Восточной Европы уже в течение двух веков. Правда, на этот раз традиционный спор двух держав, претендовавших на политическую гегемонию в Восточной Европе, стал гораздо более противоречивым и сложным с появлением на исторической арене Запорожского Войска и последовавшим затем его внутренним расколом. Это, однако, создавало проблемы для участников конфликта, но не для главных европейских держав, которым конкретные итоги конфликта были, по существу, безразличны.

Начинался новый этап в истории русской внешней политики и новая страница в биографии одного из главных ее создателей — А.Л. Ордина-Нащокина. С передачей ливонских крепостей шведам окончилась его деятельность русского наместника в Царевичеве Дмитриеве. С находившимися под его начальством войсками он должен был войти в состав полка кн. И.А. Хованского. Направленный в связи с этим «наказ» И.А. Хованскому[2680] позволяет судить о том, как отнесся царь к советнику, который неоднократно критиковал его решения и отказывался подчиняться его указаниям. В «наказе» говорилось, что Ордин-Нащокин, которого царь посылает «товарищем» к Хованскому, «нам, великому государю, верный и ведомой слуга», который «в наших государевых делех во многих отстрадал напрасно от злых язык». «И то нам, великому государю, — говорилось далее, — крепко годно, чтоб ты, боярин и воевода, к нему… был добр и советен и ласков»[2681]

. Эти высказывания показывают, что царь высоко оценил деловые качества своего советника, его принципиальность, смелость, с которой он высказывал свое мнение, не останавливаясь перед тем, что навлекает на себя нападки несогласных. Из того же «наказа» можно узнать, что царь дал своему советнику важное поручение. В связи с заключением «вечного мира» шведское правительство стало распускать свои войска, и Ордин-Нащокин должен был привлечь оставшихся без дела военачальников и солдат на русскую службу[2682]. Таким образом, сохранялась его связь с внешней политикой своей страны.

Заключение

Для нового этапа в развитии русской внешней политики, наступившего в середине XVII в., стало характерно появление у русских правящих кругов целого ряда масштабных проектов, осуществление которых сделало бы Россию господствующей державой и на территории Восточной Европы и в прибалтийском регионе.

Планировалось также подчинение русскому политическому руководству и влиянию целого ряда политических образований у границ России (Польского королевство, Курляндия, Пруссия). Эти проекты, как представляется, сыграли свою роль при выработке концепций внешней политики Российской империи. Стимулом для разработки таких проектов стал обозначившийся к середине XVII в. политический упадок главного западного соседа России — Польско-Литовского государства.