Рыцарь пентаклей

— Нильс! — повторил Виго, начиная нервничать.

— Да погоди ты, — коллега, задрав голову смотрел на небо. Виго взглянул туда же и увидел, что тучи, из которых на Брунеген не так давно вылилось целое море, расходятся, и из-за них показывается луна — тонкая-тонкая, едва народившаяся.

— Ну наконец-то, — с облегчением выдохнул Нильс и издал звериный рык. Его лицо мгновенно вытянулось, и Виго с удивлением заметил, что оно начинает покрываться сверкающей серебристой шерстью, а в пасти отрастают зубы. Лица грабителей тоже вытянулись — но от ужаса.

— О, — произнёс громила с топором и возглавил отступление. Вслед за ним, шлёпая по лужам, унеслась остальная банда.

Виго сделал два шага назад. В серебристом свете полумесяца он видел, как милосердно скрытая балахоном фигура Нильса деформировалась со страшными звуками, будто тело оборотня с чавканьем и хрустом покрывалось огромными пузырями, которые тут же сдувались. Происшествие озадачило вампира: он помнил, что Семья почти всё время враждовала с оборотнями, а значит, на вопрос «что делать?» самым верным ответом стал бы — «ноги». Но сейчас они оба были в Братстве, да и Виго не был бы собой, если б не попытался помочь:

— Я могу фто-то фделать? — он положил руку на плечо Нильсу. Плечо тотчас же увеличилось втрое и через секунду снова сдулось. Виго скривился от отвращения.

— Нет! — прорычал Нильс и, упав на четвереньки, бросился в тень. Там он просидел какое-то время скуля, шурша тканью и тихонько всхлипывая.

— Всё в порядке? — спросил вампир, когда звуки затихли. Его клыки к тому времени окончательно втянулись.

Короткая пауза показалась бесконечной: Виго уже успел живо представить, как на него из темноты выскакивает нечто, усеянное когтями и зубами, будто подушечка швеи — иголками.

Но ничего подобного не произошло.

— Да, — закряхтел Нильс. — Всё в норме…

К полумесяцу очень своевременно подползала огромная туча, и оборотень, дождавшись, пока не станет совсем темно, вышел в центр улицы. Виго хорошо видел в темноте — и заметил, что с лица его коллеги словно отклеивалась накладная борода: шерсть слезала огромными клочьями и опадала на землю.

«Что ж, это многое объясняет, — подумал вампир, заинтересованно глядя на помрачневшего Нильса. — Как минимум, почему от него постоянно воняет мокрой псиной».

— Ну так… — попытался Виго хоть как-то начать прерванный разговор. — В кого ты превращаешься?

Вывалянный в грязи оборотень был погружён в свои мысли и ответил не сразу:

— Я-то?.. В медведя.

— О. Теперь понятно, почему вся округа была в страхе, — вежливо улыбнулся вампир и последовал за братом по Тайному Ордену, который двинулся вверх по улице.

Молчание, прерываемое только чавканьем грязи под ногами.

— Слушай, — сказал, наконец, Нильс. — А почему ты на них не набросился, а ждал меня?

Виго смутился:

— Ах, это… Я не мог. Просто в такие моменты легко потерять контроль над собой, знаешь ли…

— Понимаю, — кивнул Нильс и вздохнул. — Та же проблема. Мы пришли, — здоровяк указал на заброшенный дом — покосившийся, чёрный, с тёмными провалами окон. Он скрипел даже от случайно брошенного взгляда.

— До свидания! — попрощался вампир.

— Ага. Пока, — белобрысый здоровяк снял клочок шерсти со лба, вытер ладонь о балахон и протянул её вурдалаку. — Спасибо за помощь.

Виго стоял, тупо уставившись на протянутую руку. Он видел этот жест раньше и понимал его значение, но, так уж вышло, ни разу в жизни не практиковал.

— Что? — настороженно буркнул Нильс и собрался опустить ладонь, но вампир поспешно вцепился в неё и с силой потряс.

— Пока! — он широко улыбался удивлённому оборотню. — Всего хорошего! До новых встреч!..

Нильс осторожно попытался высвободиться, и Виго, почувствовав это, отпустил оборотня и зачем-то завёл свои ладони за спину.

— Ага. И тебе тоже… — буркнул здоровяк и направился в дом, то и дело оглядываясь на довольного Виго. Оборотень не мог понять, чему упырь так обрадовался. Он не знал, что для вампира это было огромное событие: впервые за полторы сотни лет ему подали руку. И он её пожал. А значит, жизнь (если это понятие применимо к умертвиям) налаживалась.

11

Спустя пару дней лидеры городских банд снова собрались вместе, но уже без Шрама и не в привычной им «…люхе». В этот раз они встретились на одной из множества загородных вилл, окружавших Брунеген. Бандиты, воры и убийцы сидели в огромном обеденном зале с высокими потолками, цветными витражными окнами и красочными гобеленами. О серый мрамор стен, пола и потолка бились их голоса.

— Что значит, не ты? Именно от тебя мне пришло письмо!

— Какого?.. Это же ты писал, чтобы мы…

— Нет, Замочник, это был не я, клянусь. Но почерк похож, это верно, — Шиллинг вертел в пальцах лист бумаги. — И печать тоже.

— А у меня письмо от Замочника, — старик, из-за крючковатого носа и худого лица похожий на птицу-падальщика (и носивший прозвище Гриф с гордостью), вставил в глаз монокль и развернул лист бумаги.

— Надо же… Занятно получается, — сказал кто-то. — А я и не заподозрил ничего, думал, мы обсудим, что делать с исчезновением Шрама.