Рыцари веры

-  В настоящую минуту нет, графиня,- отвечал, улыбаясь, Филипп де Кастельно,- но она грозит усилиться, если только королевским войскам удастся войти в город. Вот почему мы должны поскорей вернуться к нашему посту.

- Я вполне понимаю вас, господа, и не буду удерживать, несмотря на сильное желание провести еще несколько дней в вашем обществе; но мне очень жаль бедного молодого человека, которого вы покидаете.

- Зачем жалеть его? - возразил с улыбкой Филипп.- Граф дворянин и притом очень богат; его положение далеко не неприятно, особенно с тех пор, как вы им интересуетесь.

- О, будьте уверены, господа, я сочту моим непременным долгом осведомиться о здоровье этого совершенно одинокого молодого человека; не так ли, милочка?

- Да, конечно, графиня! Бедный молодой человек!- пробормотала Бланш, причем лицо ее покрылось едва заметной краской.

- Где, вы сказали, он остановился?

- На улице Тикетон, в гостинице «Шер-Ликорн», которую содержит какой-то Грипар, насколько я помню.

- Хорошо, я не забуду,- сказала графиня.

- И я также,- прибавила молодая девушка.

Жанна, улыбаясь, посмотрела на Бланш, сконфуженную тем, что ее, по-видимому, так хорошо поняли.

- Итак, господа,- продолжала графиня,- не беспокойтесь об участи вашего друга, я постараюсь, чтобы он был окружен заботой.

- Благодарим вас тысячу раз, графиня; теперь позвольте нам проститься с вами.

- Не смею вас удерживать, господа, прощайте и не забудьте поблагодарить от меня герцогиню за ее доверие и память обо мне.

Обменявшись еще несколькими вежливыми словами с графиней и простившись с нежно любимой сестрой, молодые люди поспешно удалились.

Первым делом Жанны, когда они остались одни, было позаботиться о комнате для Бланш.

Она начала с того, что позвала крестницу Клерет, жившую у нее в услужении, и поручила Бланш ее заботам; затем отвела девушке совершенно отдельные комнаты, сообщавшиеся с теми, которые она занимала сама. Словом, графиня окружила свою гостью таким вниманием и заботой, на которые способны только женщины.

Все эти небольшие хлопоты были закончены за несколько часов до прихода почтенного пастора.

Рассказав ему в малейших подробностях то, что мы описали в нескольких строках, графиня прибавила:

- Итак, метр Грендорж, что вы думаете обо всем этом?

- Я должен вам признаться, графиня,- почтительно отвечал тот,- что слишком поражен всем случившимся и решительно ничего тут не могу понять.

- Отличное заключение! - рассмеялась графиня.- Какой же вы ужасный мечтатель! Вы никогда не слушаете, что вам рассказывают.

-  Простите, графиня, я вполне заслужил ваши сегодняшние упреки, но что делать после всего перенесенного мною за день? Я чувствую себя точно во сне и делаю все машинально, не отдавая себе отчета в моих действиях. Еще раз, графиня, умоляю вас, простите меня!

- Вижу, метр Грендорж, что говорить с вами в настоящую минуту было бы совершенно бесполезно. Чувствуете ли вы себя, по крайней мере, в состоянии оказать мне услугу?

- О графиня, если вы потребуете моей жизни!…

- Мне нужно совсем другое,- перебила его, улыбаясь, Жанна.

- Так приказывайте, графиня!

-  Я хочу просить вас совершить небольшую прогулку.

-  Прогулку! Но я их столько совершил сегодня утром!

- Что делать, метр Грендорж! В таком случае, окончание вашего дня будет похоже на его начало.

- А в какую сторону вам будет угодно послать меня, графиня?

-  На улицу Тикетон.

- Гм! Это одна из самых противных и грязных улиц; там никто не живет, кроме содержателей трактиров.

- Очень возможно; но один человек, которого я попрошу вас навестить, остановился в гостинице «Шер-Ликорн».

- Которую содержит метр Грипар?

- Вы, значит, ее знаете?

- Да, немного.

›- Сознайтесь лучше, что вы там бывали?

- Очень редко, графиня, каких-нибудь два или три раза.

- Это даже больше, чем нужно, для того чтобы знать ее. Итак, вы сначала войдете в гостиницу…

- Слушаю, графиня.

- Затем осведомитесь об одном молодом человеке, приехавшем вчера утром в Париж: его зовут граф Гастон де Леран.

- Гастон де Леран, очень хорошо.

- Он ранен.

- Вероятно, опасно? Бедный молодой человек!

- Я с ним не знакома; но это ничего не значит. Вы попросите провести вас к нему и передадите ему следующие слова, которые прошу вас хорошенько запомнить.

- Ничего не забуду, графиня.

- Хорошо; вы ему скажете следующее: «Графиня дю Люк де Мовер просила меня передать вам поклон; она надеется, что ваша рана не имела серьезных последствий и что вы скоро будете в состоянии к ней прийти». Хорошо ли вы меня поняли?

- Как нельзя лучше, графиня.

- Очень рада, метр Грендорж, а теперь…

-  Что теперь?

- Теперь спешите.

- Бегу со всех ног, графиня! - согласился пастор и, поклонившись, почти выбежал из комнаты.

Когда он ушел, Бланш бросилась в объятия графини и спрятала голову на ее груди.

- О, благодарю вас, графиня! - прошептала она.- Благодарю! Как вы добры!

- Дитя! - отвечала тронутая Жанна.- Разве я не женщина, и разве у меня нет сердца?

IV   ГРАФ ДЮ ЛЮК ИСПЫТЫВАЕТ СТРАХ