Сады Луны

Он вышел из таверны через дверь на кухне. Но стоило Мурильо ступить в переулок за «Фениксом», из тени к нему шагнул незнакомый человек. Мурильо нахмурился.

— Это ты, Раллик?

— Нет, — ответил незнакомец. — Не бойся меня, Мурильо. Я принёс весть от Угря. Зови меня Разрушителем Круга. — Человек подошёл ближе. — Весть касается советника Тюрбана Орра…

Раллик скользил во тьме, перебираясь с одной крыши на другую. Следовало соблюдать абсолютную тишину, это отнимало время. Разговора с Оцелотом не будет. Раллик подозревал, что ему выпадет в лучшем случае один шанс на выстрел. Если Ном его упустит, чары главы клана окажутся решающим фактором. Если только…

Раллик остановился и порылся в кошеле. Много лет назад алхимик Барук наградил его за хорошо выполненную работу небольшим мешочком красноватого порошка. Барук объяснил, что тот обладает свойством гасить действие магии, но Раллик не хотел полагаться на этот порошок и не использовал его. Интересно, не утратил ли тот силу за прошедшие годы? Хватит её, чтобы одолеть чары Оцелота? Остаётся лишь проверить.

Раллик пересёк высокую крышу, обошёл купол. Справа внизу вздымалась восточная стена. За ней мерцал неверными огоньками Напастин город. Убийца подозревал, что Оцелот будет ждать появления Колла у Напастиных ворот, с арбалетом наготове. Лучше убить жертву до того, как она войдёт в город.

Это заметно сокращало число возможных точек. Подходящих позиций мало, а лучший обзор открывался с К'рулова холма. Впрочем, Оцелот мог уже воспользоваться чарами и скрыться от смертных глаз. Раллик в этом случае рискует попросту споткнуться о него.

Ном добрался до северной стороны купола. Перед ним темнел силуэт К'рулова храма. С колокольни можно сделать верный выстрел, как только Колл войдёт в ворота. Раллик вынул из сумки мешочек. Всё, что покрыто порошком, будет неподвластно чарам, сказал Барук. Более того, сила порошка распространялась и на некоторое расстояние вокруг. Да только на какое? И сколько он действует? А самое важное — Раллик ясно помнил, как Барук говорил ему это — ни в коем случае не позволяй порошку коснуться кожи. «Яд?» — спросил Ном. «Нет, — ответил алхимик. — Порошок изменяет некоторых людей. Изменения непредсказуемы и необратимы. Лучше не рисковать, Раллик».

По лицу Нома катился пот. Даже найти Оцелота — труднейшая задача. Но гибель Колла погубит всё и более того — лишит Раллика последней частички… чего? Человечности. Цена провала стала неизмеримо высокой.

— Справедливость, — яростно прошептал Ном. — Это слово должно что-то значить. Должно!

Раллик развязал тесёмки на мешочке. Сунул руку и извлёк пригоршню порошка. Растёр между пальцами. Похоже на ржавчину.

— Что же это? — бормотал Ном. Может, испортился? Пожав плечами, Раллик начал втирать порошок в кожу, начиная с лица. — Изменяет? — проворчал он. — Никаких изменений не чувствую.

Раллик использовал остатки порошка, чтобы покрыть и тело под одеждой там, где дотянулся. Затем вывернул мешочек наизнанку и заткнул за пояс. Ном скривился: а вот теперь охота продолжается. Где-то там ждёт убийца, не сводит глаз с Джаммитовой дороги.

— Я тебя найду, Оцелот, — прошептал Ном, глядя на К'рулову колокольню. — И с магией или без, ты меня не услышишь, даже дыхания моего не почувствуешь, пока не будет слишком поздно. Клянусь.

И Раллик начал карабкаться вверх.

ГЛАВА ВОСЕМНАДЦАТАЯ

Этот голубой город

скрывает под плащом

кисть, что сжимает,

как камень, рукоять

кинжала, покрытого

ядом восьминогого паральта —

укус дарует смерть

в момент печали,

которой отягчён

вздох последний —

так эта рука рассекает

чародейские тенёта,

и трепещут смертельные нити

паучьей угрозы.

Эта рука под плащом

голубого города

вернёт Силы

хрупкое равновесие.

Слепой Галлан (р. 1078). Заговор

Сержант Скворец подошёл к кровати.

— Уверен, что тебе стоит за это браться? — спросил он Калама.

Убийца сидел, опершись спиной о стену, и точил ножи, теперь он поднял глаза на командира.

— А что, есть выбор? — Калам снова взялся за точило.

Лицо Скворца вытянулось и побледнело от недосыпа. Он перевёл глаза на Быстрого Бена, который сидел на корточках в углу маленькой комнаты. В кулаке чародей сжимал обрывок одеяла, глаза его были закрыты.

На столе Скрипач и Вал разобрали свой огромный арбалет. Теперь они чистили и осматривали каждую деталь. Словно готовились к сражению.

Скворец разделял их предчувствие. С каждым часом многочисленные охотники наверняка подбираются всё ближе. И больше всех он опасался тисте анди. Взвод Скворца, конечно, хорош… но не настолько.