Седьмая свеча

Пламя вначале лениво, а потом все яростнее стало пожирать все вокруг. Помещение наполнилось удушливым дымом. Отшвырнув горящую зажигалку и подняв лежащий возле порога нож, он выскочил во двор и побежал к дому Мани.

Ее он увидел стоящей возле входной двери. Похоже, она собиралась уходить – держала в руках навесной замок с ключом в нем.

– Быстро же ты! – улыбнулась она. – Я тебя ждала только завтра.

– Это хорошо, что не ждала, – не успела подготовиться! – злобно прошипел Глеб, подойдя к ней вплотную.

Когда их взгляды встретились, ее глаза округлились от удивления. Она поняла, что их нынешняя встреча добром не закончится, и попыталась убежать. Она и двух шагов не успела сделать, как он бросился ей наперерез и сбил ее с ног ударом кулака. Распахнув дверь дома, он затащил Маню в гостиную и сильно толкнул – она ударилась о стол, опрокинула его и сама оказалась на полу. Юбка задралась, оголив ее полные ноги в теплых чулках, что еще больше взбесило Глеба.

– Что, старуха, твое любимое занятие – двигать ножками? – заорал он. – Где Степан? Куда ты его спрятала? – Он заглянул в маленькую комнату, но там никого не обнаружил. – Или ты, нашинковав его, уже набила бочку в подвале? Мясца сладенького захотелось? – кричал он вне себя от ярости.

– Что вы такое говорите? Какой Степан? – Маня надела маску недоумения, пытаясь ввести его в заблуждение.

Но он знал: это все ее колдовские штучки!

– Вот этот! – Глеб ладонью припечатал фотографию Степана к ее лбу, она вскрикнула от боли и откинулась на спину.

– Что вы себе позволяете! – заорала она.

– Хорошо, будем на «вы», бабулька Маня, – криво усмехаясь, сказал Глеб. – Манька-Облигация не была твоей родственницей?

– Послушайте, я понимаю, что у вас проблемы, но не впутывайте в это меня и постарайтесь вести себя… по-человечески.

– Бог ты мой! Какие обороты речи! Для сельской учительницы это звучит… – Глеб развел руками, – высокопарно. Извините, я забыл – вы ведь рассказывали, что закончили институт с красным дипломом, учились в аспирантуре, но не будем об этих баранах. Да, у меня есть проблемы, и теперь, я надеюсь, они будут и у тебя.

– Человека на фотографии я не знаю и никогда не видела, – быстро сказала Маня, мельком взглянув на фото.

– Ужасный случай амнезии, провал в памяти. Вот только этот человек сообщил мне, что не далее как вчера беседовал с тобой.

– Этого не может быть. Я хочу пить, – сказала Маня, приподнимаясь, но сразу была снова отброшена на пол.

– Лежать! Я не знаю, какие штучки-дрючки вместо воды ты хочешь взять, может, после них у меня поедет крыша и я буду перед тобой прыгать зайчиком или плясать польку-бабочку.

– Вы получили мое письмо? – спросила Маня; несмотря на угрожающую ситуацию, она была спокойна и владела собой.

– За последнее время я получил немало сообщений от тебя, и все они меня не радуют. Чего только стоит покойная теща, каждый вечер призывающая меня из могилы!

– Не может быть!

– Ну, рассмешила! Может, я еще должен представить тебе доказательства? Но, опять же, речь идет о других баранах.

На улице послышались крики, топот. Крики были неразборчивые, но шум нарастал.

Маня прислушалась:

– Что там происходит?

– Всего-навсего горит баня моей тещи, – успокоил ее Глеб. – Колдовская лаборатория. Тебе она уже не понадобится. А вот как мне с тобой поступить? – Он многозначительно поигрывал ножом, который все еще держал в руке.

Маня изменилась в лице, у нее затрясся подбородок.

– Что вы имеете в виду? – Тут напускное спокойствие слетело с нее, она с ужасом смотрела на нож, словно это была кобра, готовящаяся прыгнуть на нее. Она кивком указала на него. – Откуда он у вас?

– Из бани, вестимо! – Глеб издал короткий торжествующий смешок. Ведьма была в его руках, и она оказалась не такой страшной, как он ожидал. Видимо, Степан дал промашку, общаясь с ней. Страх в глазах ведьмы ему нравился. Теперь все было не так, как в ночь перед похоронами тещи, она была ничем, а он – ее господином. – Посоветуй, что мне с тобой сделать? Не знаю, когда это мы с Ольгой тебе дорогу перешли и почему ты хочешь нас свести со свету, – сказал он, продолжая поигрывать ножом.

Вдруг глаза у Мани округлились, она протянула руку к Глебу и что-то выкрикнула, но он уже не услышал, так как на него обрушился потолок, погасив сознание и опрокинув его в беспамятство.

18