Семья

«Ох! – задохнулась я. – Прости меня, девочка, прости, что раньше не догадалась приласкать тебя». Я наклонилась и ещё раз поцеловала её.

Наряд девадаси я разложила на кровати. Рядом разложила ножные и наручные браслеты.

Сама воевала с волосами, распутывая пряди, намертво сколотые Дашей в причёску. Вытащив все заколки, расчесала волосы на прямой пробор и собрала их на затылке в узел.

Я решила языком танца воспеть благодарность мужу и любимому.

«Одним танцем я оплачу сразу два пункта из нашего торга, – тихонько посмеиваясь, предвкушала я. – Думаю, и это Серёже понравится!»

Позвякивая браслетами, я подошла к туалетному столику добавить к образу последний штрих – нанести точку-тилаку между бровей. Подмигнула своему отражению, сцепив пальцы рук, размяла кисти; набрала в смартфоне текст: «Я иду», и отправила сообщение Серёже. Выходя из спальни, я услышала индийскую мелодию, доносившуюся из гостиной, и вновь рассмеялась.

Танцевать я начала сразу у подножия лестницы. «Зрители» выстроились в идеальную подкову, в центре которой в своей коляске сидел Илья и, округлившимися детским восторгом глазами, рассматривал мой экзотический вид.

Серёжа стоял с краю подковы, опираясь плечом на колонну. Обратившись к нему, я перестала видеть лица других «зрителей».

Мой любимый, до встречи с тобой я не хотела жить.

Ночью я орошала подушку слезами, мой день был похож на ночь.

Я не слышала пения птиц, и цветы не радовали мой взор,

Я не видела света Солнца, я блуждала в потёмках горя,

Я не была любимой, и я не умела любить.

Как Солнце освещает Землю, даря ей свои лучи,

Так и ты, любимый, лучами своего сердца осветил мою жизнь.

Ты подарил мне свою любовь, и я наполнилась силой жизни,

Ты построил нам дом, и я посадила вокруг цветы,

Ты подарил мне наряды, и я стала красивой,

Ты любуешься мною, и мир узнал мой счастливый смех,

Ты влил в меня семя, и я не осталась бесплодной.

Как Солнце освещает Землю, даря ей свои лучи,

Так и ты, любимый, лучами своего сердца осветил мою жизнь.

Со мною, любимый, ты обрёл смысл жизни,

С тобою, любимый, я обрела саму жизнь.

Кончив, я низко склонилась к ногам Серёжи. Он хотел подхватить меня, но я выскользнула и побежала вверх по лестнице.

Он встретил меня там же, когда я, освежившись и переодевшись, вернулась, – у подножия лестницы.

– Не торопись, – шепнул, заключая в объятия, – надышусь тобой.

Его задумка не удалась – домочадцы захлопали, требуя предъявить исполнителя. Рассмеявшись, Серёжа повернулся, открывая меня взглядам. Семья находилась в той стадии опьянения, когда в поведении появляется некоторая развязность.

Паша засвистел, и тотчас получил тычок в плечо от Маши.

– В доме не свисти, свистун!

– Маленькая, а мы поспорили, пятно, что ты рисуешь… ну, на лбу у себя… зачем это…

– Маленькая, взываю к справедливости! – перебил Василича Паша. – Маша руки распускает!

Маша опять замахнулась на него, но он увернулся и пристыдил:

– Э-эх, испортилась ты, Маша, я твои пироги стараюсь ем, а ты тумаками меня награждаешь! Не ценишь ты, Маша, верного фаната.

– А ты, Павел, накажи её и откажись от пирогов! – подначил принц.

– Маленькая, так пятно-то… третий глаз, что ли? – не унимался Василич.

– Не могу, Ваше Высочество, люблю! – признался Паша. – А сердцу, сами знаете, не прикажешь.

– Пойдём смотреть сюрприз, – шепнул Сергей, – нашего отсутствия никто не заметит.

Я осмотрела гостиную. Стефан в сторонке вёл беседу с Ильёй. Даши не было видно, наверное, ушла укладывать Анюту. Николай, вновь завладев графом, вновь уволок его в диванную зону. Андрэ молчал, опустив глаза на сомкнутые пальцы рук, а Николай, наоборот, клонился к нему через стол, заглядывая в лицо и то и дело взмахивая маленькими ручками. Остальные сгрудились за столом вокруг Его Высочества, пили вино и зубоскалили. Даже Эльза, всегда одинокая в большой семье, смеялась, крутя головой из стороны в сторону.

– Сердцем, что ли, пироги-то любишь, Паша? – забыв про третий глаз, спросил Василич.

– А как же! Трепещу весь, когда Машин пирог вижу…

Я поклонилась Его Высочеству в знак благодарности, он чуть прикрыл веки, принимая благодарность. И мы улизнули.

Сюрприз, конечно же, был связан с конюшней. Пока Серёжа открывал створку ворот, нетерпеливая Красавица, почуяв меня, призывно заржала.

Серёжа за руку завёл меня внутрь, сказал: