Сэр Евгений

Резкий удар по щеке остановил её выкрики, становившиеся всё истошнее и визгливее. Я так до конца и не понял, то ли она таким образом себя взвинчивала, то ли это была правда.

— Хватить кричать, дура. Жизнь такая, — без особой злобы пробурчал Джеффри, после того как влепил ей оплеуху. — Не ты — так тебя.

— Вот и у меня… жизнь такая, — тихо всхлипывая, сказала девушка. — Отец, когда приехал — он охранником время от времени нанимался в купеческие обозы, — увидел, что случилось, долго на человека не был похож. Потом мы перебрались в город. Вскоре отец спился и умер, а мне куда деваться? За гроши лезть в постель к тем, кто отнял у меня всё?! Вот ты зачем тогда за мной попёрся? Любовью неземной воспылал к Красотке Сью? Ага, как же! Всем вам только одно надо, кабаны грязные!

Злость, снова нахлынувшая на меня после этих слов, так же быстро схлынула. Выяснить, говорит ли она нам правду, было невозможно. Не пытать же её! Даже мелькнула мысль: «А может, отпустить?» — но тут же исчезла, слишком уж много крови было на её руках, судя по толстому кошельку.

— Ладно, поехали дальше, — сказал я. — Садись на свою лошадь.

Дорога взбиралась на холм. С его вершины я увидел деревню, а также старика в рясе, ехавшего навстречу верхом на муле. Он вовсю нахлёстывал своё животное и что-то громко говорил. Наконец я смог разобрать его возгласы:

— Не попусти Господи надругательства над невинностью! Не допусти Отец наш небесный свершения столь тяжкого греха!

Некоторое время он нас не замечал и увидел, когда мы были уже совсем близко. Старый священник остановил мула, несколько мгновений изучал нас, а затем спросил:

— Вы друзья сэра Юстаса?

— Нет, — коротко ответил я.

— Но едете к нему?

— Мы просто едем, а не к кому-то.

— Отец, что случилось? — поинтересовался телохранитель.

— Вы дворяне?

Джеффри посмотрел на меня, не зная, стоит ли ему представлять меня по всем правилам или нет.

— Солдаты мы. Наёмники, — ответил я сам на вопрос священника.

Незачем нам светиться, когда за плечами враг.

После моих слов на простом лице священника как-то по-детски проступили горечь и обида, словно я его обманул, а вот сейчас неожиданно правда вышла наружу. Мне даже показалось, что ещё немного и он заплачет.

— Вы хоть добрые люди? Или молитесь на золото, а вместо сердца у вас камень?

— Да скажите, наконец, что случилось, а там будем решать, камень у нас или что-то другое!

Моя вспышка не только не испугала священника, а даже в какой-то мере обрадовала. Похоже, ему смертельно хотелось не только поделиться с кем-нибудь тяжким грузом, лежащим у него на сердце, но и переложить ответственность на чьи-либо плечи, чтобы потом можно было сказать: «Я сделал всё что мог!»

Так оно и получилось. Мы узнали, что эту местность называют Шеппердом, и уже около века она принадлежит семейству Фоггов. Всё было относительно спокойно во владениях до тех пор, пока не умер сэр Уолтер де Фогг, отец Юстаса.

— Года три сэра Юстаса здесь не было, а с полгода назад он вернулся. Он рассказывал отцу, я присутствовал при этом разговоре, что всё это время служил при дворе короля. Не знаю, правда это или нет, но он вернулся домой совсем другим человеком: грубым, своевольным, потакающим своим низменным инстинктам. Не давал проходу ни девушкам, ни женщинам. Когда был жив его отец, сэр Юстас ещё как-то сдерживал себя, а теперь его дом стал настоящим обиталищем порока. Всякая женщина, переступившая его порог, покидает его опозоренной.

— Он что, их насилует? — напрямую спросил я.

Священник помялся, а потом нехотя сказал:

— Это труднообъяснимо, но в этом испорченном молодом человеке есть какая-то сила, которая притягивает к нему женщин и подчиняет его воле. К тому же он красив и боек на язык. Их род старинный, всегда пользовался уважением, и вот такая напасть.

Священник начал горестно вздыхать и качать головой. Мы терпеливо ждали, пока он соизволит вспомнить о нас и продолжит свой рассказ. Наконец это произошло.

— Его льстивый язык, изворотливый ум и деньги сэра Уолтера последние полгода помогали ему избегать расплаты за мерзкие деяния. К тому же соседи боялись заходить слишком далеко в попытках пресечь его распутство, так как сэр Юстас беспрестанно хвастался своими связями при королевском дворе. Три недели тому назад сэр Уолтер умер. Его благородное сердце не выдержало того позора, который принёс их роду его сын. И вот сегодня его, ненасытного и отвратительного в своих плотских желаниях, я встретил вместе со златокудрой красавицей Эдит, дочерью сэра Джона Милдреда из Шэлфорда. Они ехали по направлению к его поместью, в это гнездо похоти и разврата. Сэр Джон уже в довольно пожилом возрасте, к тому же у него плохо сгибается правая рука после одного сражения с шотландцами, но у него здесь много родственников и добрых соседей, которые по первому его слову придут на помощь. Боюсь, что земли нашего мирного и тихого уголка, всегда чуждавшегося насилия, может оросить кровь сыновей нескольких благородных семейств. Надо остановить насилие, пока не пролилась кровь!