Сэр Евгений

И тут я сделал то, чего от меня никак не ожидали. Вонзив шпоры в бока коня, я одновременно выхватил меч. В тот момент, когда копыта моего коня звонко цокнули о камень крыльца, меч поднялся и опустился на голову здоровенного детины, стоявшего по центру. В последнюю секунду он попытался отпрянуть, но было уже поздно. Тело баронского телохранителя ещё только заваливалось, а я уже разворачивал коня. Двое других выхватили мечи и, сбежав с крыльца, попытались исправить положение, но в своей тупой ярости наглые холопы совсем забыли о Джеффри. А это не тот человек, который упустит возможность помахать мечом. Первым ощутил на себе его руку «пьяница». Того хватило только на несколько секунд яростной атаки, затем раздался дикий крик, и он упал на землю с разрубленной головой. Третий слуга, бежавший на меня, услышав крик, обернулся. Увидел, что остался один, и его воинственность разом испарилась. Его растерянность дала нам время для манёвра. Я соскочил с коня и пошёл на него, а Джеффри, пришпорив лошадь, в два скачка оказался за спиной у холопа. Последний телохранитель сэра Юстаса понял всё правильно. Упав на колени, он склонил голову и протянул мне свой меч, рукоятью вперёд. Я обошёл его и двинулся к крыльцу, возле которого застыл бледный как мел священник.

Не успел я подняться по ступеням, как сзади раздался свист клинка и крик, почти сразу оборвавшийся. Я обошёл лежащее в луже крови тело и только приблизился к большой дубовой двери, как услышал за своей спиной шаги. Резко развернулся, поднимая меч. В то же мгновение в сторону метнулся священник. Прижавшись спиной к одной из колонн, он замер, не сводя испуганных глаз с окровавленного лезвия. Я укоризненно покачал головой, словно родитель расшалившегося ребёнка, опустил меч и шагнул за порог.

Передо мной лежал плохо освещённый длинный коридор с двумя рядами дверей. Немного выждал, дав глазам привыкнуть к полумраку, и двинулся вперёд. И тут же услышал грубую мужскую ругань, за которой последовал полный страха женский крик. Священник попытался меня обогнать, но в последнюю секунду мне удалось схватить его за широкий рукав рясы и удержать на месте. Одна из дверей распахнулась, и оттуда вышел мужчина, таща за руку вырывающуюся и истошно кричащую девушку. Хозяин поместья и его пленница были так заняты борьбой друг с другом, что никто из них не обратил на нас внимания. Я оценил ситуацию и начал действовать. На поясе хозяина поместья был только кинжал, поэтому я вложил меч в ножны и быстро двинулся к нему. Сэр Юстас услышал мои шаги, резко развернулся и замер в изумлении. Замерла и девушка, не зная, чего ожидать от незнакомца.

— Кто ты такой, дьявол тебя побери?!

Ответом на вопрос стал удар в челюсть. Сэр Юстас рухнул как подкошенный, утянув на пол свою пленницу. От входной двери донёсся голос Джеффри:

— Хороший удар!

Девушка со страхом и недоверием смотрела на меня. Я наклонился и протянул ей руку:

— Леди, позвольте помочь вам подняться.

Не успела она встать на ноги, как задала вопрос:

— Кто вы?

— Хм! Мы тут мимо проезжали, — я посмотрел на подошедшего священника. — Правда, отец?

— Э-э… Да. Правда. Они мимо ехали.

Хозяин поместья наконец зашевелился на полу. Девушка вздрогнула, и её взгляд снова стал испуганным.

— Он… Он сейчас очнётся.

— И что?

— Его люди. Они настоящие разбойники. Они…

— Не волнуйтесь, леди, — вновь раздался за моей спиной голос Джеффри. — Они сейчас представляют интерес только для ворон. Как корм.

Я повернулся к нему. Он стоял, слегка придерживая за рукав Красотку Сью. Увидев мой взгляд, хитро улыбнулся. Я снова повернулся к девушке:

— Вот видите. Всё плохое уже позади, так что перестаньте хмурить бровки и…

Тут меня перебил громкий стон хозяина поместья.

…А вскоре мы все сидели в обеденном зале за большим дубовым столом. На стенах вперемешку с оружием висели оленьи и кабаньи головы. В громадном камине, забранном чугунной кованой решёткой, весело потрескивали дрова. Мы с Джеффри со здоровым аппетитом отдавали должное жареному мясу и сладкому испанскому вину, принесённому испуганной кухаркой. Барон был явно не в духе, да и какое настроение может быть у человека, руки которого связаны и заведены за спинку массивного стула? К тому же его ангельскую внешность портил синяк, быстро наливавшийся под левым глазом, засохшая кровь под носом и разбитые губы. В этих украшениях барон был виноват исключительно сам. Не успел он утвердиться на ногах, как попытался схватиться за кинжал, за что и поплатился.