Сердце Мира

— Ты не пожалеешь, моя милая, — громким шепотом проворковал ей на ухо парень. — Всего несколько минут и она здорова. А мы с тобой…

Он снова заговорил тихим шепотом. Что он ей предлагает? Вылечить смертельную болезнь за несколько минут не может никто. Ни один врач на такое не способен. Хотя тут я не прав. Очень даже способен. Если врач — колдун.

Таверна называлась «Музыка сфер» и была, как ясно из названия, обычной обжоркой среднего пошиба. Впрочем, я и не стремился попасть в дорогой ресторан для гурманов, потому что в своей невзрачной одежонке я бы выделялся там, как рогатый попугай в стае ворон. Хотя, пожалуй все-таки как ворона в стае рогатых попугаев. Я жевал жесткое мясо, запивал его кисловатым пивом и думал, о чем бы мне подумать. О встрече с дамой, чей аванс за услугу я взял, или про беседу на улице, которую недавно подслушал. Интересно, этот самый колдун-лекарь, чьи услуги активно продвигал только незнакомый мужчина незнакомой же девушке, он местный или засланец из Адасадора, занимающийся здесь какой-то шпионской деятельностью? Надо будет у Локки спросить сегодня…

Вечерело. Улицы и днем-то были людными, а сейчас на них высыпали просто-таки непролазные толпы народу. В какой-то момент я пожалел, что не умею летать по воздуху и начал всерьез обдумывать идею прогулки по крышам. В такой толпе главное не отвлекаться и не выпускать из рук кошелек. Кстати, я так и не посмотрел, сколько там денег. В таверне я сидел за столиком не один, не хотелось светить перед чавкающим работягой ярко-синий атлас кошелька. А вытаскивать кошелек на улице, означает привлечь к себе такое пристальное внимание, что можно прозакладывать голову, что до дому я не дойду. Или позарится уличная шпана, или жандарм решит, что я кошелек украл. В общем, тоже позарится. Отобрать — отберет, а вот искать хозяина денег вряд ли будет. Нет, дотерплю до дома. А там и узнаю, сколько стоят эти кролики…

На Круглой Бумажной площади выступала балаганная труппа. Я чуть было не застонал от досады. И как прикажете пробираться через это море людей? Такое впечатление, что весь Гвиндассад, оставив свои дома, приехал в столицу и теперь только и делает, что толчется по площадям, ест в кабаках и иными способами предается безделью. Балаган, кстати, был отвратительным. Гимнаст в штопанном на тысячу раз клетчатом трико поднимал на дрожащие вытянутые руки худенькую гимнастку с несчастным лицом голодной мыши, а толстый одышливый мужик в засаленном бархатном жилете и зеленой рубашке ходил по кругу и приставал ко всем со шляпой. Все это невероятное шоу сопровождалось звуками дребезжащей шарманки и подтанцовкой из двух девиц, больше похожих на шлюх, чем на артисток. Почему же здесь столько народу? Можно подумать, что…

И тут я понял, почему. Девушки из подтанцовки принялись раздеваться. Сначала одна расшнуровала на другой корсет, потом наоборот. Потом полетела в сторону рубашка одной, а вторая решила сначала избавиться от юбки. Толпа скандировала и неистовствовала. Восторженный рев мужчин и возмущенные вопли женщин. Я покраснел до кончиков ушей и принялся с удвоенной силой пробираться к Аптечному рукаву, чтобы потом, пройдя переулком, оказаться возле площади Рыбы.

Никогда не догадаешься, какой очередной ребус загадает тебе Сердце Мира, думал я, вырвавшись, наконец, из обезумевшей толпы на площади. Вот например Малая Тележная называется так потому что там разрешена торговля из фургонов и на нее ведет широкий рукав прямо от Полуночных ворот. Говорят, раньше была Большая Тележная, но ее потом застроили домами. Первая Торговая — тоже все понятно. Вот я сначала и думал, что площадь Рыбы — это место, где торгуют морепродуктами. А оказалось, что там фонтан, в котором статуя рыбы. И никакой рыбой там не торгуют, там вообще запрещена торговля каким-то древним замшелым указом, который почему-то до сих пор соблюдают. А еще на площади Рыбы нельзя назначать свидания. Есть примета, что если влюбленные там встретятся, то один из них обязательно скоро умрет. Ну а от площади Рыбы до нашего доходного дома уже близко.

Глава шестнадцатая, в которой идущий в задумчивости Райл встречает своего старого знакомого Чарли. Его работный дом распустили, а сам он сейчас бездомный, безработный и безденежный. Райл приглашает его к себе

Я смотрел на человека в грязном клетчатом пиджаке, а человек смотрел на меня. Последнее обстоятельство не нравилось мне совершенно, потому что я узнал его, а он узнал меня. И как раз в тот момент, когда я раздумывал, а не задать ли стрекача, Чарли направился ко мне. Да, это был именно Чарли, только как он выглядел теперь! Он очень похудел и смотрелся нищим бродягой. Куда делась уверенность и белозубая улыбка? Что вообще произошло? Я не побежал. Я сделал шаг ему навстречу и улыбнулся.

— Привет, Райл, — сказал Чарли. — Это хорошо, что ты жив. Я правда рад.