Серебряное блюдо

Архимед как-то в ванне плескался, и в нейЗасиделся милейший старик и размяк,Размышляя средь прочих абстрактных идейНад штуковиной, имя которой —рычаг.Волновались соседи, зверея, и статьТоропились в затылок:— Порядки какие!Когда он, Архимед, хочет ванну принять,Этот мир вверх тормашками переверну,Лишь единственный раз, в этой самой водеВес удельный у тел обнаружив,Вышел раньше, и думалось нам — быть беде,Когда крикнул он «эврика!», мимо нас пролетев,

Распорядок наш тоже нарушив.Так шипели соседи, кто громче, кто тише,А старик в это время из ванной вышел.Выйдя, бросил: «Рычаг… Инструмент — ну и ну!Исполины в нем дремлют,Он мощный и спорый…Этот мир вверх тормашками переверну,Только дайте мне точку опоры!»Услыхав этот клич, все домашние — в смех:— Ишь ты, прыткий какой…А ведь старенький… Странно…Ну, конечно, такое не выдумать грех,Целый день полоскаясь в ванне!..…И с тех пор отшумели года и теории,Но тот радостный клич старика

Все жужжит и жужжит в оба уха историиИ как дятел, долбит неустанно века.И герой не один зарывался:— Все ясно!Мне взметнуть этот мир иль в могилу сойти! —Находил рычаги, но трудился напрасно,Так как точку опоры не мог он найти.

2. Практика

Ночью в МюнхенеВ грязной пивной с рукомойником.Собралась стая разбойниковИ сидела, пивцо попивая спокойненько.А к утру куцеусый разбойник всталИ сказал хромоногому другу: — К действию!

Наш рычаг установлен,Гляди — красота.Ну а точка опоры в нем — точка еврейская!И пошло, завертелось — и в глаз, и в бровь…Зубоскалы под флагами перли, рыча…И еврейская кровь была первая кровь,Оросившая этот рычаг…А земля демократов терпеньем сильна:— Не волнуйтесь, державы и страны,Это частный рычаг, и лишь точка однаИстекает кровью из раны.И, наглея, смелел куцеусый бандит,И кудахтала громче хромоногая квочка.И не поняли те, кто давал им кредит,Что еврейская точка, несясь впереди,

Это есть Архимедова точка.Размахнувшись,Рубила рука рычага —И чернели пейзажи от орд врага…Чехи, помните, были вначале,А за ними Варшава — смятенье и смерть…И заплакали дети, и матери замолчали.Демократы без толка метались, дрожали,И рыдал в темноте седой Архимед…Вдруг —Никто не успел осмыслить явления —НачалосьСветопреставление…

3. Мораль