Северная Ведьма

Сила повиновалась из рук вон плохо, хотя было её в избытке. Правило «высоких широт» – чем ближе к северу или югу, тем хуже формируются заклятия, но тем больше силы вокруг, словно бы она копится столетиями, нетронутая и никому не нужная. Однако здесь ещё работали приёмы, позволявшие использовать даже эту «полусырую» магию.

Публий на них и рассчитывал. «Разгон» заклятия, «беление» – очистка силы от хаотических колебаний, дублирование опорных точек, дополнительная инкантация… Всё это требовало напряжения и времени, но орки словно нарочно давали ему возможность подготовиться.

Сальвия Альта схватила его за запястье, и его будто хорошенько подтолкнули – заклятие, тот самый gallus rubrum, стало неохотно формироваться, сила, густая, словно застывшая на холоде, медленно потекла в подготовленную для неё форму. Воздух у ног стоявших на прежнем месте орочьих переговорщиков засветился красным, в нём мелькнули язычки пламени, мелькнули… и угасли. Мерцание утихло, сила застыла, и никакими способами не получалось собрать её вновь. Её словно морозом сковало.

Сальвия выругалась – так, что любой портовый грузчик бы оценил.

– И это всё, на что вы способны, fazeebi, презренные дети обезьян? – издевательски вопросил старейшина Огненноглазых. – Вот это – ваше оружие?..

– Они нас блокируют, Публий! – Чародейка была вне себя. – Я слышала об этом, были упоминания, но мы никогда не изучали… не принимали всерьёз… Север был слишком далеко!..

Теперь и до мага дошло. Сила не просто так застыла, её заставили застыть – кто-то останавливал магию, точно рядом заработал императорский негатор, но этого, конечно, быть не могло. Публию почудилось – или послышалось? – мерное бряканье бубна, голоса, тянущие одну и ту же монотонную песнь без слов.

Неужели Сальвия права и орочьи шаманы действительно умеют «останавливать» магию? Не здесь ли кроется секрет императорских негаторов – или нет? И если это и впрямь орочьи шаманы, то большую же силу они забрали… интересно, каким образом?

Орки только ухмылялись, глядя на растерянных магов, а сумерки тем временем становились всё гуще; небо ещё светилось бледным светом, но вскоре погаснет и оно.

Отряды на склонах начали зажигать факелы.

– Публий. – Сальвия была предельно собранна. – У нас нет иного выхода… ты же понимаешь.

Он тяжело вздохнул. Проклятые дикари всё рассчитали верно, а они попались…

– Нет, не понимаю, милая. Я отдал за неё тысячу имперских ауреусов – из казны Ордена, между прочим! Тысячу, Сальвия! Чтобы бездарно её потерять? Что я скажу магистру?

– То и скажешь, – бледно усмехнулась чародейка, – что у тебя не было иного выхода.

– Выход всегда есть.

– Эй, fazeebi! Если до темноты не дадите ответа, усеете костями наши холмы!..

Сальвия внезапно рванула его за руку, поворачивая к себе.

– Ты ничего не понимаешь! – яростно прошипела она. – Ты, как ты добрался до первой ступени у Ворона? Если не чувствуешь ничего вокруг? Мир изменился, Публий! Ордена – уже прошлое, хоть кое-кто и пыжится, интригует, бьётся за местечко поближе к властителю! Только и властитель не вечен! Может быть, к тому времени, как мы вернёмся, уже и Орденов-то не станет… и не придётся тебе отвечать перед магистром.

Она ошибалась. Публий Каэссениус Маррон понимал это очень хорошо – так же как и то, чем всё это в конце концов может обернуться для империи и самих имперских магов.

– Мы должны двигаться вперёд. – Чародейка плотнее запахнулась в подбитый мехом плащ. – Миссия наша, Публий, важнее всего и даже тысячи ауреусов из орденской казны.

– Всё так. Но ты позволишь дикарям диктовать нам условия, Альта?

Сальвия только дёрнула плечом и крикнула:

– Огненноглазые! Мы согласны!

Ответом ей было восторженное рычание сотен глоток из темноты.

– Мы согласны, – повторил Публий, возвысив голос так, что орки примолкли. – Но с рекомой Шаартой здесь останусь и я.

«Ты выбрал», – словно шепнул ему кто-то.

Я выбрал – я не могу по-другому. И нет пути назад.

Интерлюдия 2

Хорошо возвращаться домой боевому магу. Особенно если дело сделано и заказ исполнен, золото получено и посчитано, артефакты – добыты, упакованы и ожидают часа, когда окажутся в лабораториях Академии или на полках в особой кладовой, а сейчас приятно оттягивают заплечные мешки; когда все тяготы пути сквозь Междумирье позади, когда рядом – любимая женщина… и, конечно, когда дома ждут. Витар Лаэда любил походы и путешествия – но больше всего любил вот так возвращаться к себе, в Долину магов.

– Аглая, верно, с утра на кухне, деликатесы готовит. – Далия мечтательно облизнулась. – Кажется, я отсюда ароматы чую!.. Кэр под ногами вертится, гостинцев ждёт…

Она шагала рядом с Витаром по хорошо наезженной дороге возле границ Долины. Туманное марево Междумирья, с его магическими тварями, неверными тропами, клочками Дикого Леса и слабо мерцающими мирами сменилось лесом вполне обыкновенным, сосновым; вон уже и застава впереди виднеется, и караул у ворот…