Шатер отверженных

Кирюша не помнил, как оказался в этом странном помещении, похожем на очень большой темный пустой склад – или на цех завода, из которого вынесли все оборудование. Голые кирпичные стены, большие окна – одно, второе, третье, четвертое. Окна в клетку с толстыми непрозрачными стеклами зеленоватого цвета. Шесть рядов клеток, по шесть клеток в каждом. Тридцать шесть клеток в каждом окне, сто сорок четыре клетки всего. Но во втором окне левый боковой ряд деформирован, клетки у́же других…

Нет! Кирюша заставил себя оторваться от клетчатых окон. Нужно понять, где он и что происходит. У него снова случился приступ? И он умудрился как-то выбраться из дома?

Поскольку ответов на вопросы не было, Кирюша решил поднять последние воспоминания, которые сохранились у него до провала. Их отпустили с уроков пораньше, мама привела его домой после школы и убежала на работу, оставив дома одного. Он зашел в комнату и сел на кровать. Снял носки, почти новые, в серо-синюю клетку, на большом пальце уже появилась небольшая потертость… Стоп! Он снял носки и наклонился, чтобы найти под кроватью тапочки. И тогда он заметил, что под кроватью Тины что-то лежит. Этого чего-то раньше в их комнате не было.

Помня о своем плане собирать на лжесестру как можно больше информации, Кирюша лег на пол и с трудом вытащил на ковер тяжелое зеркало в массивной раме из старого необработанного дерева, с медными заклепками. Эти заклепки Кирюшу заворожили, поверхность каждой немного отличалась от других. Наверное, их делали вручную. Кирюша стал внимательно изучать медную поверхность – и в какой-то момент обратил внимание на отражение в зеркале. Вроде бы это было его отражение, но чем дольше Кирюша на него смотрел, тем менее знакомым оно становилось. А потом лицо и вовсе растаяло, оставив только взгляд. Чей-то взгляд, который так и манил за собой, и Кирюша вдруг понял: если получится пойти за этим взглядом туда, куда он тянет, то мальчик обязательно найдет что-то очень важное. Что именно? Этого Кирюша не знал.

А потом… А потом он не помнил.

И тогда Кирюша понял еще, что теперь, после того как он перебрал свои воспоминания, придется получать недостающую информацию из окружающего мира. Он не слишком любил это делать, особенно в незнакомых местах; уж очень велика вероятность зацепиться за какие-то мелкие детали и утонуть в них. Дома это контролировать получалось лучше, ведь там все предметы были ему давно знакомы. В школе тоже было терпимо. В кабинете врача. В продуктовом магазине. Окружающий мир Кирюши вполне намеренно ограничивали хорошо знакомыми местами; в новые его водили крайне редко, и Кирюше всегда об этом сообщали заранее, чтобы он подготовился и настроился. Последним совершенно незнакомым, новым местом, которое он посетил, был цирк. И вот теперь – это незнакомое помещение, куда он сам не помнил, как попал.

Кирюша еще раз осмотрел то ли пустой склад, то ли бывший цех – и увидел в другом его конце Тину и несколько незнакомых ему людей. Они были увлечены разговором и не обращали на Кирюшу никакого внимания. А еще они что-то делали, но смысл этих действий от Кирюши ускользал: один что-то размечал на земле, другой зажигал свечи, третий хаотично расставлял какие-то предметы, среди которых было и то самое зеркало.

В центре будущего чертежа сидели несколько мужчин со связанными руками и с кляпами во рту. Судя по тому, как они дрожали, им было страшно. Почему им связали руки? Для чего заткнули рты?

«Надо подойти поближе и посмотреть», – сказал себе Кирюша. Делать этого не хотелось; он предпочел бы остаться на месте, достаточно уже и тех событий, которые происходят с ним без его желания. Но мысль о сестре его подстегнула; вдруг то, что происходит, как-то связано с Кристиной или поможет понять, что с ней произошло и как можно ее вернуть?

Медленно, ставя ногу перед другой ногой так, чтобы пятка касалась носка, Кирюша двинулся вперед. На него по-прежнему не обращали внимания; что бы ни делали там эти незнакомцы, процесс поглотил их полностью.

До лжесестры оставалось не больше десятка шагов, когда тот, кто что-то чертил на полу, крепко сбитый, с неопрятной, густой, с проседью бородой, в которой застряли крошки мела… «Не отвлекаться!» – одернул себя Кирюша. Бородач поднялся и сообщил:

– Готово!

– Ты уверен? – спросила его девушка на вид немногим старше Кристины, с волосами такими рыжими, что они почти горели.

– Настолько, насколько это возможно для тех, кто делает что-то впервые в истории.

– А мне в этом процессе какая роль отведена? – подала голос Тина. – Надеюсь, не наблюдателя?

– Нет, роль королевы всего! – фыркнула рыжая, но Тина ее или не услышала, или проигнорировала.

– Пока просто постой где-нибудь рядом и не мешай, – ответил мужчина, чем-то напомнивший Кирюше викинга. Он извлек из кармана мятую бумажку и воскликнул: – Ну что? Начинаем!