Школа Робинзонов. Клодиус Бомбарнак

12 в реестре моей странствующей труппы».

Вскоре я узнаю от Попова, что новое действующее лицо носит имя Фарускиар. Его сопровождает другой монгол того же возраста, но низшего ранга, – некто Гангир.

Теперь уже они оба вертятся возле вагона, который прицепляют в хвосте поезда перед багажным, и обмениваются несколькими словами. Когда маневрирование закончилось, монголы заняли места в вагоне второго класса, рядом с траурным, чтобы драгоценное тело всегда было под их наблюдением.

Вдруг на платформе раздаются вопли:

– Ловите!. Держите!.

Я сразу узнаю крикуна. Так орать может только барон

Вейсшнитцердерфер.

На сей раз нужно остановить не поезд, а улетающую шапку, голубую шапку-каску, которую сильный порыв ветра сорвал с головы барона. Она катится по платформе, по рельсам, вдоль стен и заборов, а ее владелец, задыхаясь, бежит за ней и никак не может поймать.

Должен вам сказать, что при этом уморительном зрелище супруги Катерна держатся за бока от хохота, молодой китаец Пан Шао надрывается от смеха и один лишь доктор

Тио Кин остается невозмутимо-серьезным.

Немец, багровый, запыхавшийся, совсем уже выбился из сил. Дважды ему удалось коснуться рукой своего головного убора, но тот снова ускользал. Кончилось тем, что барон растянулся во всю длину, запутавшись головою в складках широкого плаща, и это происшествие послужило для господина Катерна поводом, чтобы пропеть знаменитый мотив из оперетки «Мисс Эллиет»:

Вот неожиданный скандал,

Представьте, что я увидал…

Нет ничего досадней и комичней погони за шляпой, которую уносит сильный ветер. Она мечется из стороны в сторону, кружится, скачет, парит в воздухе и ускользает из-под рук как раз в ту минуту, когда вы думаете, что наконец схватили ее. Случись это со мной, я бы нисколько не обиделся на тех, кого рассмешила эта забавная игра.

Но барон не понимает и не прощает шуток. Он мечется, прыгает и устремляется к железнодорожному полотну. Ему кричат: «Осторожно! Берегитесь!», так как в эту минуту к вокзалу подходит поезд из Мерва. И тут настает конец злополучной шапки-каски: локомотив ее безжалостно давит, и она превращается в растерзанный блин, который и вручают барону. А он в ответ разражается градом проклятий по адресу Великой Трансазиатской магистрали.

Но вот дается сигнал к отправлению. Пассажиры, и новые, и старые, торопятся на свои места. Среди вновь прибывших я замечаю трех монголов, которые производят на меня очень странное впечатление. Они садятся в вагон второго класса.

Поднимаясь на площадку, я слышу, как молодой китаец обращается к своему компаньону:

– Доктор Тио Кин, вы обратили внимание на этого немца с его потешной шляпой? Вот когда я вволю посмеялся!

Но что я слышу? Пан Шао бегло говорит по-французски, говорит, как настоящий парижанин!

Я изумлен – и при первом удобном случае непременно заведу с ним разговор.

ГЛАВА 9

Поезд отошел точно по расписанию. На этот раз барону не на что будет жаловаться. Впрочем, мне вполне понятно его нетерпение: одна минута опоздания, и он пропустит пароход из Тяньцзиня в Японию.

Поначалу день обещал быть прекрасным. А потом вдруг поднялся такой сильный ветер, что, казалось, он способен потушить солнце, как простую свечу. Это один из тех ураганов, которые, как я слышал, останавливают поезда на Великой Трансазиатской магистрали. Сегодня, к счастью, он дует с запада, вслед поезду, и потому с ним можно будет примириться. Попробую остаться на площадке.

Теперь я должен завязать знакомство с молодым Пан

Шао. Попов был прав: он, как видно, из богатой семьи, прожил несколько лет в Париже, учась и развлекаясь. Вероятно, ему частенько приходилось бывать и на «файф-о-клоках»76 «XX века».

Нужно заняться и другими делами и прежде всего человеком в ящике. Пройдет целый день, прежде чем мне удастся избавить его от тревоги. Воображаю, как он беспокоится! Но пробираться в багажный вагон днем было бы слишком опасно. Придется подождать до ночи.

Кроме того, у меня намечена в программе беседа с супругами Катерна. Впрочем, это будет делом несложным.

Куда труднее завязать отношения с номером двенадцатым, великолепнейшим Фарускиаром. Этот восточный человек застегнут на все пуговицы. Не так-то просто к нему подступиться!

Да! Надо еще поскорее узнать имя мандарина, который возвращается в свою Поднебесную Империю, чтобы принять погребальные почести. Думаю, что Попову удастся это выведать у одного из стражников, приставленного к телу его превосходительства. Будет просто замечательно, если мертвец окажется каким-нибудь важным государственным деятелем – китайским принцем или хотя бы министром!.

Вот уже час, как поезд перерезает обширный оазис.

Потом пойдет сплошная пустыня. Почву там образуют аллювиальные наносы77, и тянутся они вплоть до окрестностей Мерва. Пора уже привыкнуть к однообразию и монотонности путешествия. И так будет до границы Тур-

76 Чай среди дня, обыкновенно в пять часов вечера; здесь – званые вечера, устраиваемые редакцией ( англ.).

77 Образуются в результате деятельности текучих вод (пески, глина, суглинки, галька).