Шторм

нью взбунтовавшегося каторжанина. Приказав солдатам

усилить наблюдение за рабами, он сел на коня, и сам по-

гнал повозку, где лежал связанный Кинг, находившийся в

полубесчувственном состоянии.

Еще во время драки Питер, Майкил и Нэд сумели отне-

сти Элин подальше. Уложив ее под легким навесом, где

обычно скрывались матросы от тропического зноя, ирланд-

цы стали помогать Питеру, который приложил вс свое ис-

кусство, чтобы облегчить боль девушки. На лице, руках, ногах, теле были видны багровые следы, а там, где прут

прошелся неоднократно, кожа налилась кровью, готовой

вот-вот прорваться наружу. Майкил принес воды и помог

108

Капитан «Дьявол»

снять рубашку с избитой, а Нэд разорвал на тряпки еще

достаточно хорошую рубашку и теперь аккуратно смывал

грязь и пыль, толстым слоем лежавшие на коже. Питер да-

вал указания, обследуя Элин и убеждаясь, что похудевшее, но по-прежнему стройное тело серьезно не пострадало.

В это время к ним подошел матрос и, обращаясь к Пи-

теру, высокомерно потребовал:

Эй, ты! Кончай заниматься этой падалью, и идем, по-

можешь нашему моряку, и шевелись!

Питер ничего не ответил, но англичанин больше и не

настаивал. Он увидел, как во весь свой могучий рост под-

нялась могучая фигура Нэда Галлоуэя, который с нескры-

ваемой злостью произнес:

Слушай, ты.… Катись отсюда поскорее, пока я твои

кости…

Не надо, Нэд, – перебил товарища Питер. Матросу он

сказал: – Сами помогайте, я занят.

Хотя работа, прерванная неожиданным происшествием, возобновилась, но на ремонте боевого корабля царила на-

пряженность. Она чувствовалась в молчании рабов, осторож-

ном отношении к ним матросов, не решавшихся обращаться к

каторжанам грубо, в настороженности охраны, увеличенной

вдвое. Рабы понимали, что за свой поступок Кинг Сэлвор за-

платит очень дорого и, когда Майкил, принимая у Огла горя-

чую смолу, спросил, что, по мнению Блэрта, ожидает Кинга, бывший канонир тяжело вздохнул и посмотрел вверх на рею.

Именно в таком исходе дела никто не сомневался, слишком

хорошо был известен жестокий нрав губернатора.

Элин уже пришла в себя, но Питер, оставшийся возле нее

в одиночестве, продолжал ухаживать за ней. Это объяснялось

тем, что Элин еще не могла самостоятельно передвигаться, к

тому же Стэрдж не без оснований предполагал, что оставить

сейчас одну – значит, бросить ее на произвол судьбы, что он, конечно, сделать не мог.

Глядя вверх, на пальмовые ветви, покрывавшие навес, Элин с трудом сдерживала слезы, но не боль вызывала их: тело, хоть и ныло, но болело теперь меньше. И не от обиды

полнились солоноватой жидкостью глаза ирландки, а от бес-

силия, осознания того, что она была лишь вещью, и не в е

109

Эмиль Новер

слабых силах изменить это положение вещей, это отношение

к ней, с ее человеческим достоинством никто и не думал счи-

таться – и это считалось нормальным! Огромным усилием

воли она сдерживала себя, кусая губы, чтобы не впасть в ис-

терику, не потерять самообладание, так необходимое ей

именно сейчас. Элин сжимала пальцы с такой силой, что ног-

ти впились в ладони. Заметив это, Питер сказал:

Я бы посоветовал тебе не увечить свои ладошки, так

ведь и пальчики недолго испортить!

Пусть они хоть сломаются! – выдохнула Элин.

Напрасно! – наставительно произнес Питер. – Паль-

чики у тебя хорошие, тонкие, но цепкие. Такие коготки

удержат, что угодно!

Питер не лгал и не утешал, он был опытным врачом, много раз ему приходилось оказывать хирургическую по-

мощь, к тому же анатомия была его излюбленным коньком

в беседах и диспутах. Стэрджу можно было верить, но сей-

час Элин это не интересовало.

Зачем они мне, – с горечью говорила она, – если в

них нет нескольких дюймов отточенного железа, чтобы вса-

дить его в брюхо какому-нибудь англичанину…

И повиснуть на виду у всех, – договорил за ирландку

Питер, прикладывая к рубцу на щеке влажную ткань. Видя

недовольство ее, он добавил: – Не думай, что губернатор

страдает избытком жалости, он и мать родную вздернет во

славу короны! Так, что оставь эти глупые мысли! – После

короткой паузы врач произнес: – А впрочем, нам и так… Да

ладно!

Питер сообразил, что сболтнул лишнее, и умолк.

Элин догадалась, что он нечто скрывает.

Что, впрочем?.. – врач сделал вид, что не расслышал

вопроса, намереваясь продолжить свое занятие.

Элин приподняла голову, хотя это движение стоило ей

немалого труда, и с явным беспокойством посмотрела в

глаза соотечественника.

Что впрочем, Питер?

Стердж не хотел лгать. Он опустил глаза и сказал:

Кинга взяли.

110

Капитан «Дьявол»

На лице Элин отразилось удивление.

За что?

Питер поведал все, что произошло, пока она было без

чувств, и Элин замолчала, закрыв глаза. Конец! Не ведая

того, губернатор под корень срубил надежду рабов на ос-

вобождение. Завтра, а может, и сегодня, на перекладине