Сидни Шелдон. Сорвать маску-2, или Молчание вдовы

– Луис, ты тут? – внезапно услышал он знакомый голос.

Резкий ирландский акцент Мика Джонсона отразился от каменных стен.

«Не может быть! Что этот толстый идиот здесь делает?»

– Да где ты, Луис?

Гудман похолодел. Теперь ему приходилось волноваться сразу из-за двоих – Родригеса и Джонсона.

Он должен найти доктора Робертс прежде, чем ее найдет напарник. Если Мик первым наткнется на Никки, которую считал виновной, ей несдобровать. Гудман не хотел стрелять в Джонсона. Несмотря ни на что, Мик ему нравился: своим напором, желанием докопаться до правды, упрямством, которое обычно так его раздражало, – но теперь речь шла не просто о симпатиях – пришло время делать выбор.

Гудман бросился вперед.

Приехав к складу, Джонсон обнаружил машину напарника, а приметив двух громил у входа, понял, с какой стороны Гудман проник в здание. Мик пошел в обход, наткнулся на вентиляционный люк, заметил осыпавшуюся с решетки ржавчину и, быстро сложив два и два, полез в люк вслед за Гудманом. С его телосложением это было непросто, однако и клаустрофобией Мик Джонсон не страдал.

Подсветив зажигалкой, Джонсон увидел свежие отпечатки рук на пыльном полу. Похоже, он двигался в правильном направлении. Неподалеку валялась смятая грязная салфетка: Гудман вытирал руки.

«Господи, какой нормальный мужик станет таскать с собой бумажные платочки? Это же привычка баб!»

Какого черта Лу понесло на этот склад? Проклятая Никки Робертс не должна была давать ему никаких наводок о своем местонахождении! Теперь Гудман мог пострадать из-за своего мягкого сердца и желания всех спасать.

«Я должен успеть. Я должен покончить с Никки Робертс прежде, чем мой напарник ее найдет. Хотя будет куда лучше, если к этому моменту босс, Луис Родригес, лично покончит с непокорной сучкой».

Найдя распределительный щиток, Джонсон нажал рубильник. Яркий свет залил узкое помещение подвала, почти ослепив детектива. Кряхтя, тот пополз к лестнице.

– Луис! – крикнул он. – Луис!

Эхо его голоса прыгало, отражаясь от стен.

Когда вспыхнул свет, Луис Родригес инстинктивно вздернул пистолет выше и прижался спиной к стене.

Он слышал, что кто-то выкрикнул его имя. Плевать! Разбираться с чужаками он будет позже. Сейчас Родригес охотился. Он уже чувствовал запах крови. Запах крови доктора Робертс.

Мысль об убийстве Никки возбуждала его. Это было почти сексуальное влечение.

– Я иду за тобой! – крикнул он весело, словно играл в прятки с маленьким ребенком.

Глаза привыкли к свету, и он различил на полу пятна крови, тянувшиеся к лестнице. В паху все еще ныло, но Луис не обращал на это внимания. Охота всецело захватила его. Преследовать непокорную добычу было куда интересней, чем пытать слабого противника. Смерть Уилла Бадена была для него лишь небольшим развлечением, не более того. А вот теперь он чувствовал себя по-настоящему живым.

Он найдет и казнит эту сучку.

И они с Анной будут жить долго и счастливо, пока не умрут в один день.

– Выходи! Покажись мне! – позвал он.

Когда вспыхнул свет, сознание вернулось к Никки.

Она обрадовалась, что все еще жива, но вскоре пришло понимание, что жизнь продлится не долго. Луис Родригес придет и заберет ее, точно так же как забрал жизнь Уилла Бадена. И никто не поможет Никки, а спастись самостоятельно она не в состоянии.

Пожалуй, теперь ей было почти все равно.

Она умрет, отправится на небо к Дугласу, и тогда он расскажет ей правду.

А если после смерти нет никакой жизни, тоже неплохо. Она обретет наконец покой.

«Как же я устала».

Никки перевела взгляд на рану. Края запеклись и почернели. Нога почти не чувствовалась, словно принадлежала кому-то другому, но время от времени мышцы подергивались и острая боль пронзала все тело.

Сверху послышался звук шагов.

– Где же вы, доктор Робертс? – раздался голос Родригеса. – Я уже совсем рядом.

Внезапно страх вернулся. Инстинкт выживания, более сильный, чем боль, чем усталость, взял верх. Никки подтянула непослушную ногу под себя и забилась в уголок под лестницей. Она слышала, как ее враг, медленно ступая, спускается по лестнице. Сначала Никки увидела его ботинки: черные, блестящие, – затем появились брюки. Прозвучал стон отчаяния, и Никки с удивлением осознала, что он сорвался с ее губ.

– Так вот вы где, дорогая! – радостно воскликнул Луис Родригес, оказавшись прямо перед ней и наставив на нее пистолет. – Прошу вас, смотрите мне в глаза.

Никки потупила взгляд и покачала голвой.

– Я велел тебе смотреть мне в глаза! – взревел Луис.

Трясясь от страха, Никки повиновалась. Она смотрела в лицо, которое при других обстоятельствах показалось бы ей красивым, и испытывала дикий, животный страх. В карих глазах застыли жестокость и восторг охотника, настигнувшего жертву. Красивые губы растянулись в улыбке. Палец поглаживал курок.

Родригес тянул момент, наслаждаясь ее ужасом и беспомощностью.

– Родригес! Руки вверх, полиция!

Никки показалось, что голос Гудмана звучит далеко и тихо, словно комариный писк.

Похоже, Луис думал так же, потому что улыбка по-прежнему сияла на его лице.

– Я прямо за твоей спиной, Луис. Не стреляй.